Ларрик Лар - Счастье быть живым!

− Заходи, не бойся, меня там нет, − с улыбкой проговорил Мастер.

Катори осмелившись, заглянул в зал и никого в нем не обнаружив, облегченно вздохнул. На столе его ждала еда, чему он очень обрадовался. Не теряя времени даром, он уселся за стол и с аппетитом приступил к утолению голода.

По-быстрому закончив с едой, Катори, прихватив с собой пару кусочков хлеба, покинул обеденный зал.

− И куда это ты направился? − Мастер переключил камеры. Ему нравилось наблюдать за Катори, тот был абсолютно уверен, что все его действия остаются незамеченными.

Катори вышел на крыльцо, и зажмурившись, прикрывая глаза рукой, посмотрел на яркое солнце. Уже было не так жарко, особняк обдувал прохладный ветерок, пришедший вместе с легкими, похожими на белую сахарную вату, облаками. С хорошим настроением Катори, прыгая по ступеням, спустился на дорожку и улыбаясь в предчувствии скорой приятной встречи, поспешил к вольере с кроликами.

Прежде чем открыть дверь к своим любимцам, Катори осмотрелся по сторонам. Ему не хотелось, чтобы Мастер или кто-то еще застукали его и испортили настроение.

− Эй, ушастые, глядите, что я вам принес. Хлеб любите? Надоело наверно одну траву есть?

Парень осторожно приблизился к ушастой компании, вальяжно развалившейся в тени под навесом, и начал кидать кусочки хлеба. Зверьки возбужденно зашевелились, улавливая носами аппетитный запах, самые смелые рискнули опробовать угощение. За недолгое знакомство с этим человеком, они поняли, что особо угрозы он не представляет. Да и штуки, которые он прицепил им совсем не доставляют неудобств.

− Мне надо снять с вас бантики, вы же не будете от меня убегать?

Он осторожно ухватил за бант ближайшего кролика, и пока тот не начал визгливо орать и вырываться, ловко отстегнул его. Первый успех вдохновил его. В дальнейшем демонстрируя ловкость рук, Катори без особых усилий снял со всех животных бантики.

− Как я вас обожаю! − сияя от радости, с улыбкой произнес он. − Обязательно заведу себе кроликов, − и огорченно добавил: − Если получится…

Пока он развлекался с кроликами, солнце спряталось за облаками и усиливающийся ветер недвусмысленно намекал на перемену погоды.

− Похоже будет дождь, − сказал Катори, глянув на темнеющее на глазах небо. − Ну ладно, мне пора.

Вернув собранные бантики в ящик, Катори покинул вольер, и направился к особняку. Но достигнув крыльца, входить не стал, он опустился на верхнюю ступеньку и сидел так в задумчивости, пока не начался дождик. Дождик начался внезапно, крупными каплями яростно вбивая пыль глубже в землю. Парень поднялся, подставив ладони освежающим каплям. Уходить не хотелось, но дождь усиливался с каждой секундой, и парень поспешил войти в особняк.

Мастер решил предоставить гостю полную свободу. Ему было интересно, что он с ней станет делать.

Некоторое время, Катори недоумевал по поводу отсутствия приставучего надсмотрщика, но вскоре решил забыть о нем и занялся осмотром особняка. Он заглядывал во все помещения, двери в которые не были заперты. Одиночество никогда не отягощало его жизнь и потому Катори не было скучно. Увлеченный осмотром особняка, он даже не заметил, как наступило время ужина. К удивлению стол оказался накрыт на одну персону, а именно для него. Катори даже пожалел, что не догадался подглядеть за работой слуг, занятых оформлением стола, уж очень хотелось убедиться, что они реально существуют. Да и в процессе осмотра особняка, он не обнаружил ни кухни и ни чего-либо похожего, где бы происходило приготовлении пищи. И людей посторонних вообще не встречал. Было ощущение, что в особняке он совсем один.

За окном нещадно хлестал дождь. Приближались сумерки, невольно навевающие мрачные мысли.

Катори без спешки испробовал все предоставленные кушанья, и напитки, удивляясь расточительности хозяина особняка. Еды было столько, что даже если бы Катори был очень голодным, не смог бы съесть и половину. Такое обилие еды не могло не напомнить ему о пережитых голодных временах. Сколько их было! Может поэтому Катори с особым почтением относился к людям, умеющим хорошо готовить. Сам он мало, что в этом понимал.

Он около двух часов провел за столом, размышляя о своей жизни. После неудавшейся попытки совершить роковой прыжок, вся его жизнь пошла кувырком. От воспоминаний о пережитых в этом особняке событий, его душа начинала холодеть, сердце словно кололо острыми льдинками, а дыхание учащалось.

«Нужно продержаться еще три дня. Скорее всего он сделает со мной это… Не представляю, как такое пережить…»