Вера Эпингер - Во власти теней

– Беляева! – небрежно произнес он.

Я поднялась со своего места, боковым зрением заметив, как Вероника показала мне большой палец. Ее жест не остался незамеченным – мужчина предостерегающе покосился на подругу и та, замявшись, уткнулась в тетрадь. Довольный её реакцией он вновь перевёл взгляд на меня.

– Кристина, будьте так любезны… – он замолчал, а спустя одно бесконечно долгое мгновение продолжил, – раскрыть понятие аккламации. Оно должно быть вам знакомо.

Я сосредоточилась, пытаясь выудить из памяти хоть что-нибудь. Моё молчание оживило Градова – он хмыкнул и, отложив ручку, принял в кресле более официальную позу.

Анжелика что-то едва слышно шептала мне, а я пыталась пережить испытывающий взгляд Градова, так что даже не думала прислушиваться к робкой попытке подруги помочь. Шепотки в аудитории стали раздаваться всё громче, но твердое «Тишина» Градова прекратило назревающую болтовню.

– Ну же, Беляева. Только не смей говорить, что не знаешь.

– Это… – в голове появлялись обрывки нужны слов, – принятие решений на основе реакции участников… – я замолчала, пытаясь придать окончанию определения удобоваримый вид.

– Почти горячо, Кристина, – многозначительно кивнул Евгений Александрович, будто мы играли в «тепло-холодно», смутив меня. – А дальше?

– Выражаемой эмоциями, – закончила я, плюнув на это бесполезное дело. Скомканная фраза, вылетевшая из уст, никак не походила на мой обычный ответ. Да и Градов сегодня что-то сильно подобрел, раз начал меня вытягивать. Обычно уже после секундного молчания он удовлетворенно усмехался и ставил ноль в графу для оценки.

Но и такой ответ не удовлетворил Мистера-Супер-Адвоката.

– Каких эмоций? – он покачал головой и что-то записал в планшете.

– Криками и аплодисментами? – скорее вопросительно, чем утвердительно произнесла я.

– Наконец-то, Беляева, заслужила полбалла, – мигом потеряв ко мне интерес, бросил Градов и поднял с места Анжелику.

Сказать, что мне было стыдно за такой ответ, – ничего не сказать. Лучше бы промолчала. Либо идеально, либо никак – вот моё жизненное кредо. Едва не превратившись в большую и зрелую помидорину, я молча села.

Анжелике повезло. Очень повезло. Ей достался акт применения права, и довольная девушка четко отрапортовала ответ, вызвав одобрение преподавателя. Было бы странно, если бы подруга не ответила, поскольку она выучила все определения еще в начале учебного года. Что касается меня, то мне мешало одно большое «но»: каждый раз, когда я вечером настраивалась и садилась за зубрежку, домой возвращался Денис. Конечно, я могла отправить его ужинать, но моя внутренняя домохозяйка протестовала, и я со вздохом облегчения откидывала тетрадь и направлялась на кухню.

В выходные же лень становилась сильнее меня, и я проводила с парнем всё утро, обнимая его и наблюдая, как он спит, а в остальное время мне приходилось помогать ему с работой, так что мыслей об учебе не возникало. Если письменные занятия я и успевала сделать, то устные часто оставляла на «потом». Хотя надо отдать должное – на полное отсутствие знаний мне жаловаться не приходилось.

Спрятавшись за ниспадающими рыжеватыми волосами, я поглядывала на Градова. Что-то в нём было такое, что заставляло бояться его, но это что-то и притягивало, отчего в моей голове появлялись совсем неприемлемые мысли. Частенько он становился объектом сплетен, поговаривали, что его жена редкостная стерва. Но вот повезло ли ей? Градов определенно был очень сложным человеком, и я осознавала, насколько тяжело было его любить.

Представила, что сделал бы Денис, если бы узнал мои мысли… это стало бы катастрофой. В нём слишком сильно чувство ревности, и ему бы определенно не понравились такие размышления. Возможно, он бы снова пригрозил прекратить наши отношения.

Иногда, когда мы ругались, в порыве злости он бросал: «Уходи, если я такой дерьмовый. Я не буду тебя держать». В эти моменты мне становилось настолько больно, что я не могла сдержать слез и рыдала, с головой забравшись под одеяло; подальше от его яростных глаз; подальше от звучания ужасной фразы. Я не понимала, куда я могла уйти? Мне было шестнадцать, когда мы познакомились, и именно он углядел в несуразной девочке внутреннюю красоту. Он стал моим миром. Он старался защитить меня ото всего, иногда сильно преувеличивая возможные угрозы. Конечно, это было связано с тем, как сильно он меня любил и боялся потерять. Но всё равно такая опека казалась мне излишней. Невозможно заставить человека не делать ошибок, рано или поздно мы всё равно споткнёмся, наступим на грабли и сделаем себе больно.