Анна Мичи - Ты мой яд, я твоё проклятие

И теперь, когда только шаг отделяет меня от исполнения этой мечты – теперь нужно быть во сто раз осторожнее, чем прежде.

– Мессир Сейдж! – голос дворецкого нарушил мои размышления.

Слух уловил слишком взволнованные нотки в привычном обращении и слишком быстрые движения ног. Что-то стряслось.

Я напрягся. И почему-то не слишком удивился, когда дворецкий втащил за собой служанку. Не помню, как её зовут, Мэй, Вэй. Девушка была растрёпана, испугана, вся в слезах. Завидев меня, упала на колени:

– Простите, ваше сиятельство! Не знаю, что случилось! Когда я очнулась, её уж и след простыл!

Твою мать!

Я взмахнул рукой, подавляя вспыхнувшую мгновенно, ярым огненным факелом, злобу. Отвернулся, краем глаз замечая, что дворецкий вытаскивает опростоволосившуюся девицу прочь, а та кричит и умоляет о пощаде.

Глупая гусыня, воображает, что я стану придумывать ей наказание. На кону совсем другие вещи.

– Фараиту!

По жилам пролился огонь, заплясал на коже обжигающими всполохами. Боль, как всегда, пришла внезапно, как всегда, острая, пронизывающая, сводящая с ума. Я стиснул зубы, чтобы не вырвалось ни звука. Надо перетерпеть лишь немного. Такова плата.

– Найди её!

– Молодая нейди?

Я застыла. Бежать стремглав? Нет, там ещё невесть сколько тянется проклятый парк. Запутаюсь в юбках, мужчина сразу нагонит. Надо сделать вид, что я здесь гостья.

Я обернулась. Приняла вид невинный и дружелюбный, раскрыла глаза пошире, опустила подбородок, чтобы казаться ещё младше и глупее.

Хм. А здесь прямо рассадник интересных мужчин.

В глубине зала стоял брюнет в тёмно-коричневом костюме для верховой езды, в руке держал хлыстик и слегка похлопывал им по ладони. Гладкие волосы зачёсаны назад, но не видно ни следа воска, естественная причёска. И взглядом сверлит, почти как тот. Только у того были светлые пронзительные глаза, а у этого чёрные, как две маслины. И взгляд скорее удивлённый, чем подозрительный.

– Добрый день, уважаемый нейд, – я присела в книксене.

– Прошу прощения, что остановил. Не имею чести быть с вами знакомым, я не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь. Я дальняя родственница хозяина, – мысль пришла внезапно. – Меня зовут Келина.

Первое попавшееся диомейское женское имя.

– Нейди Келина дин Ланнверт?

Дин Ланнверт! Очевидно, это фамилия хозяина дома, моего похитителя, судя по приставке «дин». Её даровали выпускникам магических академий, у которых не было собственного титула.

Вот только его фамилия мне, к сожалению, ничего не говорила. Впрочем, неудивительно, я не жила в Диомее уже много лет.

Я кивнула. Опустила взгляд, делая вид, что смутилась. Впрочем, под горячим восхищённым взглядом я и впрямь немного смутилась. Слишком давно не выходила в свет и не общалась ни с кем, кроме родных.

– Нейди направляется на прогулку? Я могу составить компанию?

Идея вспыхнула, как молния.

– Я… я хотела бы поехать в город. Вы могли бы меня отвезти?

Он явно удивился, но, как полагается хорошо воспитанному нейду, ответил:

– Почту за честь.

Я рисковала, но мне казалось, это оправданный риск. Сама я отсюда не выберусь. Остановят, задержат, зададут вопросы, на которые я не смогу ответить.

В компании же этого нейда меня вообще не заподозрят, вот только нужно, чтобы ничего не заподозрил он сам. Но роль провинциалки я сыграю запросто.

Мы вышли на улицу, нейд попросил меня немного обождать – и пригнал огромный чёрный, блестящий, с ослепительно сверкающими хромированными деталями мобиль. Я чуть не ахнула. О мобилях я только слышала, их только-только начали выпускать в продажу.

И особняк, и этот мобиль явно свидетельствовали о том, что нейд дин Ланнверт, кем бы он ни был, обладает изрядными богатствами. Даже если мобиль принадлежит не ему самому. Но герб на дверце мобиля и изображение на дверях особняка – два льва на задних лапах, держащие щит с буквой «Л» – были идентичными.

Черноволосый нейд сам управлял мобилем. Управлял с лёгкостью, было видно, что это дело привычно ему. Поглядывал на меня, явно хотел начать разговор, но я притворялась, что полностью поглощена мягким ходом мобиля, его внутренней отделкой, красотами природы, величаво проплывающими мимо. Изо всех сил играла роль глуповатой восторженной провинциалки. А сама лихорадочно размышляла.

Моя идея сработала. Ворота поместья охранялись, но сопровождающий меня нейд лишь поднял руку, приветствуя охранников, и резные чугунные створки начали медленно раскрываться. На меня даже взгляда лишнего не бросили.