Валерий Столыпин - Капризы и сюрпризы романтического воображения

Грязные волны не позволяли видеть, куда плывёт, поэтому то и дело приходилось оглядываться на берег.

Женщина ещё держалась на поверхности, но силы оставили её в тот самый миг, когда Павел схватил за волосы.

Спасать ему приходилось прежде, поэтому мужчина опасался мёртвой хватки утопающей, способной погубить обоих.

Как и сколько времени занял обратный путь, Павел не знал. Время, спрессованное напряжением и страхом, тянулось бесконечно долго.

На берегу уже толпились зеваки. Видно влюблённые позвали на помощь.

Голова у Павла кружилась, в ушах звенело. Хотя он был уже на берегу, тело словно качалось на волнах.

Спасённая, казалось, совсем не дышала. Павел из последних сил уложил её животом на колено, чтобы вызвать рвоту, заставить вздохнуть.

Вода изо рта женщины потекла, но дышать она так и не начала.

Павел собрал остатки сознания, начал с остервенением делать искусственное дыхание: нажимал на грудную клетку, нагнетал в лёгкие воздух через её рот.

Зрители потихоньку приходили в себя, начали помогать.

Женщину рвало. Долго, изнурительно. Выворачивало внутренности до самого дна.

Выглядела она неважно, если употреблять осторожные эпитеты. Невозможно было определить её возраст, даже приблизительно, настолько море исказило внешность.

Утопленница, так теперь её между собой звали в пансионате, оказалась молодой, весьма привлекательной и живучей особой.

На обед, Лила, такое у девушки было необычное имя, пришла своими ногами, разве что была мрачна и необщительна.

Доброхоты тут же указали ей на спасителя, который поприветствовал девушку кивком головы, но не встал.

Павел сделал своё дело, спас жизнь безалаберной женщине, дальнейшее его не касается. Может быть, происшествие послужит дамочке уроком.

Лила подошла, опустилась перед Павлом на колени и поклонилась.

Это простое действие оказало на мужчину столь сильное впечатление, что он отвернулся, пытаясь скрыть выступившие предательски слёзы. Видно душевное напряжение вышло за пределы возможностей психики.

Что происходило потом и дальше, почти до самого вечера, стёрлось из памяти.

Лила и Павел, неожиданно и вдруг прониклись друг к другу доверием.

Завтракали они теперь за одним столом, беседовали непринуждённо, словно старые знакомцы. Потом гуляли по берегу, ходили смотреть на Азовское море, лазили по холмам, плавали на лодке, даже выпили по бокалу холодного игристого вина, после чего обоих прорвало на откровения.

Рассказывая про свою жизнь, каждый слегка приукрасил её. В повествования была добавлена гротескная острота, чуточка цинизма, немного иронии.

Если вдуматься, несмотря на превратности судьбы, разводы и мелкие неприятности, в целом они жили счастливо. Во всяком случае, спаситель и спасённая женщина пришли именно к такому выводу, когда выяснили, что у них схожие судьбы.

Ведь любить своих супругов никто не заставлял. Чувства, серьёзные, искренние, даже спустя столько времени, до сих пор будоражили возбуждённое расставанием воображение.

У них были замечательные, насыщенные прекрасными событиями годы семейной жизни, включающие огромное количество счастья. То, что любовь выцвела, состарилась, скорее закономерность, чем случайное происшествие.

Ненавидеть они не научились. К бывшим супругам относились с оттенком грусти. И ей, и ему было о чём вспомнить.

В дальнейшем, не сговариваясь, оба рассказывали только о счастливых и комичных случаях, много смеялись, мысленно перебирая между тем варианты возможного сближения.

За разговорами, словно случайно, они оказались где-то далеко за ухоженными пляжами.

У каждого это происходит по-разному, но в целом сценарии интимного знакомства схожи. То ли Павел лихорадочно раздевал девушку, то ли, она его.

Любовники долго яростно сливались, утопая с головой в восходящих потоках восторга. Сначала целовались и обнимались стоя, потом полулёжа, пока не растворились друг в друге полностью, соприкасаясь не только физически, но и на более тонких уровнях восприятия.

Женщина впервые в жизни испытала неожиданной силы и интенсивности сексуальный восторг. Сладостный трепет естественным образом переходил в бурное излияние эмоций, полностью отключающих сознание.

Полёт, растворение в пространстве и времени, безумие, эйфория.

Женщина стонала и кричала. Это была реакция, с которой прежде не сталкивалась. Она отдавалась с невиданным, фанатичным энтузиазмом, превосходящим многократно эмоциональное состояние даже в медово-восторженные времена первого любовного опыта.