Виктория Падалица - Палач Иллюзии 4

– Не нужно.

– Не хочешь его видеть, тогда я приду и передам. Но это не вопрос хочу не хочу. Это требование твоей же безопасности. С чьего номера мне звонишь? Это твой новый?

– Нет. Это Русланы. Она сказала, что узнала вас по новостям. Она шантажировать меня вздумала.

Билли ненадолго смолк. Но попросил меня пока не отключаться.

Я ждала и ждала.

– Дай ей все, что она захочет. – посоветовавшись, Билли снова вернулся к разговору. – Не мелочись.

Всё слишком серьезно. Руслана может потопить их.

Расстроенная, я вернулась в раздевалку. Руслана ждала меня там.

– Долго тебя не было. Позвонила?

– Да. Там есть номер его. Кого ты просила. – набравшись смелости, я заговорила шепотом. – Что ты хочешь за молчание?

Руслана окинула меня взглядом превосходства.

– Что у тебя есть? Кроме шубы и платья.

– Золото.

Я вывернула карманы и показала ей драгоценности. Руслана охотно сложила их в свою сумочку.

– И шубу тоже. Номер ты скинула… Теперь всё по-честному.

С шубой оказалось расставаться тяжелее всего. Но никакая шуба не стояла в одном ряду по значимости с теми людьми, кто мне близок.

Я всё отдала. И даже платье.

Руслана ушла довольная и поклялась молчать. Я же, закрыв дверь плотно, дала выход своим эмоциям и наконец расплакалась.

Фархада и Билли разыскивают по моей вине. Их поймают. Это вопрос времени. Вот почему они здесь. Вот почему Билли выбрал жизнь здесь и копеечную работу. Вот почему Фархад здесь, а дети у его матери. Их ищет полиция…

Пока я сокрушалась, одна из коллег заглянула в раздевалку.

– Ты чего плачешь? Обидел кто?

Я покачала головой и, утерев слезы, покинула раздевалку. Умывшись, я более-менее привела себя в чувства.

Пора бы взять себя в руки и выйти работать. Надо держаться. А то почти полдня прошло, я до сих пор не приступила к рабочим обязанностям.

В зале не было посетителей. Коллеги сидели без дела.

– Кать, побудешь тут? – попросила Гаяне. – Последишь за кассой? Мы пойдем покушаем.

– Да, конечно. Иди, я обслужу если кто зайдет.

Я взяла тряпку и пошла вытирать со столов, до которых никак не дойдет уборщица. Хоть чем-то займусь, пока нет посетителей.

Стук в окно испугал меня. Я прервалась, поглядев на гостя.

Женщина, вся грязная, в отрепьях, прислонившись к стеклу, уставилась на меня.

Бомжиха та самая пришла. Которую мы обязаны подкармливать и которую я увидела впервые. Лично мне она ведьму напомнила.

Сегодня участь выносить ей пакет досталась мне. Где стоял пакет, я знала. Потому я кивнула бомжихе, взяла пакет и вышла из кафе.

Бомжиха дожидалась у двери.

– Вот, возьмите. – я сразу всучила ей пакет и попыталась быстро зайти обратно.

Но бомжиха, не поблагодарив даже, вдруг назвала меня по имени.

– Тебя же Катей звать? – переспросила она.

– Да. Я Катя. – решив, что кто-то из девчонок сболтнул, что в кафе появился новый работник, я не придала этому должного значения.

– Фамилию свою оставила или Фархада взяла? Ткачева ты или Башар?

Я выпучила на нее глаза.

– Мы разве знакомы?

Женщину ту немолодую, с нордическими чертами лица, невысокого роста, в пуховом платке на голове, полностью закрывавшем волосы, я видела впервые. Иначе бы определенно запомнила ее облик. Довольно странный для бомжихи. Вроде бы и грязная, и в лохмотьях. Но лицо ее, хоть и пропитое, выглядело неестественно гладким и каким-то… загорелым для разгара зимы. Как и губы, которые явно не были столь пухлыми от природы. Судя по цвету бровей и глаз, я предположила, что женщина эта была блондинкой.

Я точно не знаю ее.

– Фархада знаю. – заговорила она, определив мой вопрос. – Он лишил меня семьи. Осталась я ни с чем, потеряла дочь свою единственную. Он ее изувечил, а после убил. Жестоко убил. Понимаю, Фархад руководствовался тем, что доброе дел делает. Ради нее старался. Избавив ее от мучений и рабства. Но добрыми делами вымощена дорога в ад. Прошло много лет, а я до сих пор не могу смириться с тем, что моей дочки нет в живых. Все жду, что она вернется домой…

Меньше всего на свете я хотела бы столкнуться с жертвами из темного прошлого Фархада.

Эта женщина показалась мне искренней. Она выразила свою боль мне, постороннему для нее человеку. Она потеряла дочь, в чем обвиняла Фархада.

Я не исключала, что это правда. Ее дочь действительно могла находиться в адской мясорубке под названием «Иллюзия». Какой резон ей было лгать мне?

– Мне жаль, что так вышло. Правда. – если я могла как-то исправить ситуацию, либо повернуть время вспять, я бы это сделала. – Как звали вашу дочь?