Helga Duran - Музыка Макса. Часть 3. Ad libitum

С рождением Вари наши склоки немного поутихли. Стойко пережив Кесарево сечение и пик невероятного абсолютного счастья, я целиком и полностью погрузилась в новое для себя качество – материнство. Алонсе тоже был счастлив. Он часами просиживал у Вариной кроватки, всё своё свободное время, проводя с нами. Поскольку Жаку теперь доступны были только ночи в обществе Алонсе, он естественно ревновал его пуще прежнего. С некоторого момента я несла ответственность за две жизни, и мне было не по себе от каждой стычки с Жаком. Я стала всерьёз опасаться этого человека, стараясь как можно реже пересекаться с ним.

Нигде не работающий Жак жил за счет моего мужа, который потакал всем его капризам. По мере того, как росла любовь и привязанность Алонсе к Жаку, росла и жадность этого парня. И вот уже в своём стремлении угодить, мой муж покупал спортивный «Ягуар» своему любовнику.

Со временем Алонсе очень отдалился от меня. Его страстью теперь были Жак и Варя, я же осталась не у дел. Алонсе больше не интересовался мною ни как женой, ни как человеком. Через год пребывания рядом с Алонсе, Жак уже чувствовал себя полноправным хозяином дома, совсем со мной не считаясь. Алонсе успокаивал меня, как мог, но я знала и чувствовала, что теперь Жак имеет огромную власть над моим мужем.

Дела Алонсе Вирьена стремительно шли в гору. Трюк с фиктивной женой сработал должным образом. Мой муж собрался податься в политику. Мой же контракт был на исходе, и я опасалась, что Алонсе станет препятствовать нашему разводу.

Нужно было выяснить его мнение на этот счёт и определиться с моей дальнейшей судьбой, но я всё откладывала и откладывала этот разговор, сама не зная зачем. Вскоре ситуация разрешилась сама собой.

Варе исполнился годик. После родов я ещё не пришла в форму, ощущая себя отвратительной жирухой От постоянных думок о разводе и внезапно нахлынувшей тоски по дому у меня началась депрессия, отчего пропало молоко. Жак ежедневно подливал масла в огонь, поэтому я была вымотана эмоционально. Сославшись на усталость, я попросила Алонсе не устраивать пышных приёмов, а отметить его в кругу семьи. Кроме меня и Жака у Алонсе никого не было, ни родственников, ни близких друзей, поэтому всё прошло спокойно.

В честь праздника муж подарил мне золотые сёрьги, что не осталось без внимания Жака. Поздним вечером, уложив дочку спать, я спустилась вниз, чтобы чем-нибудь перекусить перед сном. Жак и Алонсе сидели у камина и о чем-то мило ворковали.

Я прошла мимо них, не хотелось нарушать их идиллию, когда Алонсе окликнул меня:

– Любовь моя, подойди!

Я подошла к нему и присела на подлокотник кресла, в котором сидел мой муж. В руках у него был стакан с виски.

– Выпьешь с нами, дорогая? – Алонсе встал, и, не дождавшись моего ответа, принёс мне из бара стакан виски со льдом. Всё это время Жак сверлил меня взглядом, полным ненависти.

– Спасибо! – поблагодарила я мужа, когда он сел на место, и поцеловала его в щёку.

– Мы говорили с Жаком как раз о тебе, – сообщил Алонсе.

– Неужели я снова перешла ему дорогу? – с усмешкой спросила я и отпила из стакана.

– Жак хочет, чтобы ты поскорее уехала в Россию, – сказал Алонсе, пропустив мои слова мимо ушей. Моё сердце было готово выскочить из груди, от радости. Неужели Алонсе хочет дать мне развод? – Но я вынужден его разочаровать. Я намерен выдвинуть свою кандидатуру в Парламент, поэтому жена мне необходима, как никогда.

– Алонсе, наша договоренность подходит к концу, – напомнила я, и моё сердце упало. – Я бы хотела того же, что и Жак, вернуться домой.

Услышав мои слова, Жак изменился в лице. Его глаза засветились надеждой, а губы тронула еле заметная улыбка. И он, и я уставились на Алонсе, ожидая его ответа.

– Этот вопрос решён, тебе придётся пожить во Франции ещё, – строгим тоном, не терпящим возражений, произнёс Алонсе.

Мы с Жаком, с лица которого моментально сползла улыбка счастья, переглянулись. В силу своей импульсивности, Жак не выдержал первым. Он вскочил с кресла и принялся размахивать перед лицом Алонсе руками.

– Ты совсем не думаешь обо мне! – воскликнул он. – Почему я должен терпеть эту потаскуху?

Я задохнулась от возмущения и удивления и тоже вскочила на ноги.

– А ты не охуел? – сама не заметив, я сказала эту фразу на русском, но все присутствующие поняли её смысл. – Алонсе, что он себе позволяет? Я не намерена это терпеть и выслушивать ничьи оскорбления. Я требую развода, но пока что я твоя жена! Почему ты позволяешь ему так со мной разговаривать?