Катерина Траум - Твой любимый фамильяр

С наступлением темноты по всему дому зажглись в стеклянных лампах под потолком шарики крутящегося огня. Такого новшества Двенадцатой видеть ещё не доводилось, но выйдя из комнаты в коридор, она оценила удобство подсветки. В академии все пользовались масляными лампами – страшно подумать, сколько сил ушло бы у обычного среднего мага, чтобы таким образом каждый вечер просто освещать своё жилище. Однако признать пришлось: для Элая это ничто, песчинка. Её профессора постарались на славу, и Двенадцатая не зря была отличницей своего выводка – она назубок знала всю историю континента, все стандартные ритуалы, танцы и игру на скрипке, а родословную правящей династии у неё можно было спросить и среди ночи. Могучий Салават, основатель сегодняшней столицы – родной дед Элая, который правил добрых пятьсот лет. Альбар, известный своей гибкостью ума, парой коротких войн и переговорами увеличивший владения дома до невиданных размахов. Странно, но вот за ним не водилось таких выбросов силы, какие уже закрепились за его сыном. О чём испуганно шептались даже среди эйфири, и ни одна из них не желала стать фамильяром наследнику. Поговаривали, что он жесток. Что до сих пор не брал помощницу только потому, что ему нечем её кормить, ведь он – высохшее безэмоциональное бревно.

И как бы Двенадцатая ни храбрилась, спускаться по каменной лестнице вслед за слугой ей было страшно. Боялась она совсем не ритуала: это как раз желанный день для любой эйфири. А вот то и дело мелькающих в обсидиановых глазах искр силы не пугаться было бы глупо. Впервые увидев Элая, она подумала не о его внешности, а о том, что он похож на перезревший плод, который лопается, трескается, звенит от натяжения оболочки. Как же это глупо, доводить себя до такого своим упрямством. И как колет ладони в желании собрать с него лишнее.

– Прошу, леди, – Уолт поклонился, пропуская её вперёд, а сам проворно нырнул обратно к лестнице и закрыл тяжёлую дубовую дверь, оглушительно скрипнув.

Двенадцатая замерла, с интересом оглядывая открывшийся ей зал нижнего яруса, иначе говоря, подвала. По традиции, места для ритуалов в доме всегда оборудовали ближе к земле. Ничего красивого в помещении не было, лишь практичность: высокие каменные своды, поддерживаемые исписанными рунами колоннами, слева – ряды деревянных стеллажей с книгами, перьями и чашами. На каменном, местами зеленоватом от времени полу выдолблен самый старинный из знаков: круг с четырьмя сторонами, четырьмя домами силы. Большая часть ритуалов всегда проводилась именно в нём, когда маг занимал свой дом. И сегодняшняя ночь не станет исключением.

– Доброго вечера, – послышался из-стеллажа уже знакомый низкий голос, сейчас будто пытающийся звучать ласково. – Не бойся, проходи.

– Вам требуется моя помощь в подготовке? – тут же предложила эйфири.

– На самом деле, есть один спорный момент. Или десять, – усмехнувшись, Элай всё же вышел под свет играющих в лампах по периметру зала огней. В руках у него была тяжёлая книга в кожаном переплёте.

Двенадцатая сухо сглотнула: если днём она видела его очевидно помятым, то сейчас маг был максимально собран. Смуглое лицо гладко выбрито, угольно-чёрные волосы приглажены. Тёмные брюки и свежая рубашка с закатанными рукавами подчёркивали поджарую высокую фигуру и развитые мышцы плеч, а на пальцах показались несколько серебряных перстней, явно фамильных. На запястьях было множество кожаных ремешков, хитро сплетённых, с болтающейся шнуровкой – то ли для забавы, то ли с вклиненными защитными рунами. Двенадцатая несмело шагнула к нему навстречу, и до носа добрался лёгкий запах дыма с примесью еловой смолы. А ещё на языке проступила кислинка, довольно знакомая на вкус эмоция. Волнение. Он откровенно волновался.

– Я слушаю вас, господин, – привычно склонила она голову в ожидании приказов, и сама удивилась тому, как дрогнул голос. В самом животе теплилась странная гордость: её хозяин очень красив. Сопровождать его всюду незримой тенью будет не так уж и плохо. Такие цепляющие взгляд прожилки на даже визуально сильных руках… Воин.

– Ты приоделась. Откуда платье? – вдруг как-то хищно приподнялась его изогнутая чёрная бровь.

– Немного моей магии и одна роза из вашего сада.

– Ловко. Надеюсь, комната тебя устроила больше предложенной одежды? – Элай вперил взгляд в раскрытую книгу в своих руках, больше не удостаивая её вниманием, и Двенадцатая сочла это разрешением поднять голову.