Марина Андреева: Я и мой король

Лесси знает, что делать. Она с детства при мне. Сначала мать заменила, ведь та родами умерла. Теперь вот и отца не стало. Зато появился опекун! Господин Бренфорд. Б-рен-фо-рд… Какое-то неприятное родовое имя. Как будто он вовсе и не в родстве с нами.

И вот зачем я о нем вспомнила? Так же хорошо было. Успокоилась ведь. А сейчас?

Чтоб ему неладно было! Понимаю, что нехороший он человек, что воспользоваться моим положением желает. Себе во благо, мне во вред! И всё равно возненавидеть его никаких сил нет. Может в той ненависти я бы силу черпала, чтобы отталкивать его раз за разом…

Не хочу о нём думать. Не сейчас! Все проблемы отложу на потом, а пока отдохну.

Руки служанки порхают по моему телу словно бабочки. Даруют покой, материнскую ласку, нежность, ненавязчиво разминают окаменевшие от напряжения последних дней мышцы.

– Отдыхайте, госпожа… – тихо прошептала она и видимо удалилась за отваром.

Лежу. Наслаждаюсь. Локоток положила на край бадьи и пальчиками по водной глади вожу туда-сюда. Поверхность от этого слегка волнуется, играет моими влажными волосами, щекоткой откликаясь на уровне ключиц. И эти ощущения отдалённо напоминают прикосновения губ опекуна к моей коже… Там, в коридоре, возле окна.

На миг погружаюсь с головой под воду, желая смыть ненужные воспоминания. Звуки становятся иными, тишина начинает аж звенеть. Хорошо-то как! Дыхания не хватает, выныриваю наружу, и замираю.

Видимо выходя Лесси не прикрыла плотно дверь. Со стороны общей помывочной доносятся странные звуки. Будто стонет кто.

Я заозиралась в поисках служанки. Ну да, та ещё не вернулась.

Может кто поскользнулся? Встать не может, вот от боли и стонет?

А вдруг это Лесси? Голос-то женский вроде…

Я стрелой выскользнула из бадьи. На пол с мокрой рубахи и волос заструилась вода. Сама едва не поскользнулась, чудом успев вцепиться в бортик лохани. Подхватила приготовленное Лесси огромное полотенце, обернулась им. Не приличествует госпоже в таком виде перед челядью конечно показываться, но вдруг там и вправду кому-то помощь требуется?

Осторожно, чтобы не поскользнуться, пробралась к слегка приоткрытым дверям. Прислушалась. Тихо. Может показалось? Ан нет! Вот же опять стон. Скорее даже всхлип!

Звук шёл со стороны общей помывочной.

Шлепая по холодному каменному полу босыми ногами, прошлась до дверей. И замерла. Что делать-то? Вот так вот взять и войти? А если там… Да не если, там точно кто-то может быть не одет. Я слыхала простолюдины как есть – голышом моются!

От одной этой мысли щеки опалило жаром смущения.

Тихо приблизилась к двери, взялась за ручку, собираясь открыть, и… Замерла, осознав то, чему свидетелем стала…

Глава 2

Кажется в этот миг я повзрослела. Внезапно. И неотвратимо.

В раздевалке, на скамье лежала женщина. И я неслась, чтобы помочь? Наивно полагая, что ей плохо? О не-е-ет! Судя по выражению лица, ей хорошо. Очень-очень хорошо! Одна только блаженная улыбка чего стоит.

Хотела выяснить в чем дело? Выяснила. Вот уйти бы, но любопытство взяло вверх над всеми нормами приличий, смущением и здравым смыслом. Вместо этого я сделала крадущийся шаг вперед, чтобы понять: чем же она там занята? Выглянула из-за двери…

То что предстало моему взору было… Шокирующе. Невозможно. Развратно… И неимоверно чувственно. Я невольно затаила дыхание, боясь выдать своё присутствие. Но уйти не смогла. Ноги словно к полу вмиг приросли. Позор… Не ей позор. Мне.

Стою. Смотрю. От нехватки воздуха уже голова кружиться начинает. Тихонечко вдыхаю. Выдыхаю. Понимаю что тем кто за дверью сейчас точно не до меня. Что они слишком увлечены процессом. Но страшно – вдруг меня заметят?

Но уйти… было просто невозможно.

Что там происходило, в полной мере я всё равно не понимала. Но предполагала, что это и есть тот самый долг, о котором тогда шептались служанки.

Не знаю, но слово “долг” для меня значило что-то другое. Что-то типа лечь. Зажмуриться и потерпеть пока муж не сделает то ради чего пришёл. Это ву моем понимании должно быть… Менее волнующее. И как такое удовольствие может быть… долгом? Выглядело это… Страстно? Чувственно? Да! Да! И ещё раз да!

Вот мужчина и женщина только что возлежавшие на палатях и хитро сплетавшиеся телами, поднялись на ноги. Он обнял её со спины, погладил руками живот, плавно скользнул ладонями к упруго качнувшимся грудям. Словно взвесил аккуратные полушария. Легонько помял их. Женщина прикрыв глаза издала стон, слегка откидываюсь назад, словно ложась на его грудь. И даже это нехитрое действие кажется доставляло ей удовольствие. Мужские губы начали покрывать поцелуями её шею, плечо одно, второе…