Оля Лэй - Любовь по сценарию

Амелия перечитала письмо несколько раз, прежде чем ее сердцебиение успокоилось, а дыхание выровнялось. «Он что, сошел с ума?». Этот вопрос беспрестанно звенел в голове. Она была влюблена в него, это бесспорно и, вероятно, очень заметно, раз герцог позволил себе написать подобную записку со столь возмутительным предложением. Сбежать из дома ночью на тайное свидание с мужчиной? Это уже слишком… Или нет? Она не могла отрицать того, что ей самой безумно хотелось встретиться с ним без матушки и вовсе не в гостиной. Поразмыслив несколько минут, Амелия обмакнула перо в чернила и занесла его над чистым листком бумаги.

«Дорогой Джон! Ваше предложение весьма заманчиво, но я – воспитанная леди из приличной семьи и не пойду с Вами ни на какое тайное свидание. Если хотите меня увидеть, пожалуйста, приходите с визитом в дом моего отца. С нетерпением буду ждать Вас. Амелия Д.». Перечитав короткий ответ еще раз, с довольным видом она запечатала его.

– Эдит, могу я попросить тебя кое о чем? – спросила Амелия вошедшую камеристку.

– Да, миледи, что вам угодно? – отозвалась милая улыбчивая Эдит.

За время, что она служила в доме Ландевалей, Амелия успела проникнуться доверием к ней. А Эдит в свою очередь всегда была рада помочь юной герцогине.

– Пожалуйста, доставь эту записку герцогу Готенгему, – Амелия протянула миниатюрный конвертик, ощущая волнение. – Иди сейчас. Только никому не говори об этом. Скажи, что отправилась по важному поручению матушки, – предупредила она горничную.

– Хорошо, миледи, как скажете, – заговорщическим тоном прошептала Эдит и, спрятав письмо в рукаве, вышла из комнаты.

– Посмотрите, кто устраивает прием, – произнес отец, сидя во главе стола за ужином и помахивая блестящими карточками в руке.

– Приглашения? Но почему так поздно? – удивленно вскинув брови, спросила Амелия.

– Милая, откуда мне знать? Разве я могу прочесть мысли герцога Готенгема? – добродушно улыбнувшись, ответил отец.

– Готенгемы не устраивают приемов – это известный факт, – скривила губы в усмешке герцогиня Ландеваль и бросила быстрый взгляд на дочь.

– Вероятно, что-то изменилось, – сказал ни о чем не подозревающий отец, жуя кусок лосося. – В любом случае мы поедем. У Амелии сейчас первый сезон, и чем больше балов она посетит, тем лучше, правда, дорогая? – обратился он к жене.

– Наверное, ты прав, – просто ответила она, чувствуя раздражение от одного упоминания знаменитого повесы.

– А ты, Амелия, что скажешь? У тебя есть на примете подходящий джентльмен? – отец повернулся к ней.

– Подходящий для чего , папа? – притворившись непонимающей, округлила она глаза, разрезая кусочек рыбы.

– Для роли твоего мужа, глупенькая, – расхохотавшись, произнес герцог Ландеваль. – Может, маркиз или герцог? – добавил он, не замечая смущения дочери.

– Нет, папа, пока я ничего не решила. Может, после следующего бала, – уклончиво ответила Амелия. – Когда он, кстати?

– В приглашении написано, что бал состоится завтра, – спокойно ответил отец, глядя на серебристую карточку.

– Завтра? О господи, у нас же совсем не остается времени на подготовку! Кто рассылает приглашения на бал накануне вечером? – засуетилась герцогиня, возмущенная подобным невежеством.

«Действительно. С чем связано столь торопливое решение о проведении бала в поместье Готенгемов? Уж не со мной ли?», – сомнения закрались в душу Амелии. Но при этом приятное волнение тут же наполнило ее живот. Предвкушение встречи с обожаемым ею мужчиной – самая сладкая пытка из всех, что она когда-либо испытывала.

– Не волнуйся, дорогая, мы все успеем, – доедая свой ужин, произнес отец, не разделяя переживаний жены.

Следующим вечером Амелия критично разглядывала себя, стоя перед зеркалом. Нарядом на сегодняшний вечер стало серебристое платье из тонкого струящегося шелка, вышитого серебряными нитями. Глубокое декольте выгодно подчеркивало тонкую шею и соблазнительно открывало округлую грудь. «Герцогу понравится!», – ухмыльнувшись про себя, подумала Амелия. От мысли об этом сердце пропустило удар, а дыхание тут же пустилось в бешеный пляс.

– Милая, нам пора, – раздался в дверях голос матери.

– Уже иду, мама, – переведя дух, громко ответила Амелия.

Она поправила шелковые, в тон платью, перчатки и, отбросив непослушную прядь, которая падала на лицо, вышла в коридор.

Через двадцать минут дверь кареты распахнулась и, опираясь на руку отца, Амелия вышла на подъездную дорожку особняка Готенгемов. Ее взору открылся прекрасный вид: огромный дом, светящийся сотнями огней, с большими окнами и дубовыми дверями. Аккуратно остриженная лужайка была усыпана множеством цветов разных оттенков и размеров. Сладковатый запах растений, смешанный со свежестью летнего вечера, ударил в нос, и Амелия глубоко вздохнула. Семейство Ландеваль медленно двигалось в сторону дома. Они поднялись по ступеням и остановились у самого входа.