Ирина Романова - Воровка Яхна из Багдада

Оно горело… В буквальном смысле горело! Я вспыхнула, стала выгибаться и кричать от боли – мои кости ломались. Вдруг я начала оборачиваться… Моргнув, увидела, что нахожусь теперь на земле. Зрение стало четче, а спектр звуков расширился. Но ног и рук я почему-то не чувствовала больше… Я обернулась – сзади было… змеиное тело! С удивлением поняла, что змея – это я! Подползла к воде, пытаясь рассмотреть себя: черная, как смоль, чешуя, ярко-зеленые глаза, на голове три полосы красного цвета и капюшон, как у кобры. Хороша!..

От накатившей слабости пришлось забиться в пещеру над водой. Попробовала вернуться в свое тело, но змея внутри зашипела и отказалась. Свернулась в пружинку и, устроив голову на своих кольцах, уснула.

Проснулась выспавшейся, удобно располагаясь на мужчинах, от которых вроде как сбежала…

– Ну и зачем?! Вы ведь теперь свободны! – удивилась я и, перевернувшись, приподнялась над Лаессом.

– Нам не нужна свобода без тебя! Возьми нас с собой! – Он старался смотреть мне в глаза, но взгляд упорно сползал ниже.

Я опустила голову и с изумлением осмотрела свою… да… свою красивую грудь если не четвертого, то точно третьего размера! Заметила и потемневшую кожу, и пряди черного цвета, спадающие на Лаесса. Осознание того, что я лежу обнаженной среди четверых тоже не сильно одетых мужчин, пришло запоздало. Взвизгнув, прикрылась руками и сжалась.

– Вы… вы… – я растерялась.

– Так, вышли отсюда! Смущаете девочку! – велел всем появившийся Анрис.

Мужчины послушно встали и, ничуть не стесняясь, вышли из пещеры.

– Девочка моя, ты настолько красива! Разве я мог предположить, что ты станешь черной коброй редкого вида? – восторженно говорил Анрис, торопливая одевая меня.

– Почему ты остался? Ведь я не она…

– Я так не считаю. В тебе моя кровь. Да я с тобой говорю больше, чем с ней! Мать запрещала ей общаться со мной, как с отцом, – только как со слугой… – с печалью в голосе произнес он. – Мари не обижала меня, но и не делилась многим. Боялась осуждения матери.

– И что мне с вами делать? Я бы сама устроилась, нашла бы себе место, а вас… Такую толпу не спрячешь.

Уже одетая, я вышла из пещеры. Необычное светило клонилось к горизонту. Рядом горел костер – на нем что-то готовилось, источая аппетитные ароматы.

Первым делом я склонилась к воде, пытаясь рассмотреть свое отражение. Но сегодня стихия была не спокойна, и я могла разглядеть в ней лишь небольшие «штрихи». Да, изменения были…

Тантрис смотрел на меня с неприкрытым восторгом.

– Лучше посмотри в зеркало, – сказал он и махнул рукой – передо мной появилась зеркальная гладь во весь рост.

Я с любопытством разглядывала себя. Боги сдержали обещание помочь мне: я хотела возвращения своего тела. Схожесть не была идеальной, но общего оказалось много: темная толстая коса теперь с тремя красными прядями, кожа, покрытая роскошным загаром, округлые бедра, стройные ноги с миниатюрными ступнями. Взгляд поднялся выше, прошелся по плоскому животику, красивой высокой груди и остановился на точеном лице. Пухлые вишневые губы были сейчас удивленно приоткрыты, а ровные дуги бровей – вздернуты, подчеркивая блеск зеленых глаз.

Анрис смотрел с отеческой любовью, Тантрис – с обожанием, Валентос – с восторгом, Лаесс – с интересом, а Отрис – с не меньшим, чем я на себя, удивлением. Мне стало неловко, и, обхватив тело руками, я отвернулась.

– Не смущайся, ты прекрасна! Все же позволь нам остаться с тобой? – Тантрис развернул меня и прижал к себе.

– Оставайтесь. Только расскажите, что меня ждет там, в городе? – попросила я и задумчиво добавила: – И еще… Мне должна изменить внешность, не нужно, чтобы все знали, что я женщина. Не хочу лишнего внимания.

– Предлагаю поесть. Девочке нужны силы для оборотов. – Анрис потянул меня к костру.

Посадив меня на коврик, сунул в руки тарелку с супом и кусок лепешки. Я сама не заметила, как съела все до последней крошки. Мне тут же наложили горячих кусков мяса, и я уплела за обе щеки всю миску. Насытилась так, что даже дышать стало тяжело. Посмотрев на всех, вздохнула и сказала:

– Давайте сразу обсудим, как мне себя вести.

– Если вы останетесь в женском обличье, то вам, как и любой женщине, будет все дозволено и очень многое простительно. Но вас все равно попытаются принудить выйти замуж. А если как свободный мужчина… – Отрис внезапно сел рядом, скрестив ноги по-турецки, и на мгновение задумался. – До вас никому не будет дела. Но необходимо прикрывать лицо. Нас наверняка начнут искать. – Оперевшись руками о колени, он рассматривал меня.