Анна Владимирова - Его истинная

Я тяжело поднялась и принялась равнодушно перевоплощаться в «охотницу за эмоциональными разрывами»: черный утепленный комбез, шапка-пидорка, чтобы волосы не лезли в глаза, рабочие значки-маяки, которые действительно выглядят, как значки.

– О, Воржева! – раздался мой любимый голос от двери, когда я вышла из женской раздевалки в коридор. Обессилено улыбнулась своему начальнику – Константину Вячеславовичу. Я была влюблена в его голос, и как-то по-особенному – в него самого. Ему было около пятидесяти, и более отзывчивого, надежного, цельного и притягательного мужчины в своей жизни я не видела. Если от Вальдымарыча хотелось теряться, что ни говори, то к Константину – бежать со всех ног с любой проблемой. – Ты что такая бледная?

Он обхватил меня за плечи и всмотрелся в лицо.

– Аня, – попробовал лоб тыльной стороной ладони, – тебя Зул видел?

– Только что от него, – кивнула я.

Константин нахмурился:

– Странно… – взгляд светло-карих глаз продолжал вбуравливаться куда-то внутрь, сканируя, – я тебя сегодня отстраняю от работы, а с Зулом поговорю лично…

– Но Константин Вя…

– Давай в медпункт, Аня, – перебил меня начальник, – и все процедуры по восстановлению… что-то не нравишься ты мне… А я – к Зулу.

Еще раз переодеться стало для меня каким-то запредельным подвигом. Сердце скакало в груди, на лбу выступила испарина, руки дрожали. Туман перед глазами стелился все гуще, и я совсем забыла от том, куда меня послал Константин. Как вызвала такси – тоже помнила с трудом.

Отпустило только дома. Говорят, родные стены лечат. Туман остался за порогом, а вот температура, похоже, поднималась. Но теперь я соображала почти как обычно, только настораживала непривычная апатия. С трудом заставила себя что-то делать: закинула в ступку нужные ингредиенты и травы, вплела слова… истолкла… и чуть не забыла выпить. Я сдавалась, только не могла понять – чему именно? Где-то на дне души, как кусочек зеркальца на дне болотца, блестела отраженным солнечным лучом мысль «Звонить! Бежать к Зулу! Просить помощи! Искать ответы, пока не поздно!» Но дно было далеко, а тина – теплой и убаюкивающей. Добрела до постели и рухнула в нее, не раздеваясь, в джинсах и свитере…

***

И почти сразу же подняла голову где-то далеко в заснеженном лесу.

Вскочила на лапы и засуетился, нервно порыкивая. Перед глазами замелькали деревья, расчертившие тенями-крестами белоснежное полотно. Засохшие ягоды шиповника на кустах рябили перед глазами кровавыми каплями. Я спотыкалась, жалобно поскуливала и тяжело дышала, высунув язык. Вскоре с неба повалил снег, смешивая все перед глазами в одну белую кашу. Споткнувшись в очередной раз, я упала…

***

Резко вздохнула, силясь открыть глаза, но веки словно налились свинцом. Дышать было тяжело, воздух раскаленной массой проникал в легкие, разрывая их на части. Меня колотило, несмотря на одежду и теплое одеяло. Вот теперь стало по-настоящему страшно, и, были бы силы, я бы рванулась за помощью… Но сил не было. Ускользавшее сознание искало выход, рыская в темноте, словно тот зверь в заснеженном лесу…

***

… Не было ни запахов, ни звуков. Снег равномерно покрывал мех, укутывая, остужая жар тела…

***

– Мир…

Казалось, прошла вечность. Только вдруг кто-то резко тряхнул за плечи:

– Аня! – услышала свое имя, словно находилась глубоко под водой. – Аня!

Чьи-то пальцы впились в шею, горящее обнаженное тело прижали к другому, такому же горячему… Да так стало жарко, что меня кинуло в пот.

– Я принимаю тебя… – мужской низкий густой голос потек внутрь, согревая, разгоняя кровь и унимая дрожь. – Принимаю…

Я резко вздохнула и заворочалась в крепких объятьях, чувствуя, как чья-то рука, надавливая, прошлась вдоль позвоночника, вторая потянула за волосы, запрокидывая голову. Сухих потрескавшихся губ коснулись жесткие горячие, и тут же чужой язык скользнул в рот, вынуждая отвечать, требуя открыться, учащая дыхание… Я даже нашла в себе силы напрячь руки и попробовать оттолкнуть, но услышала в ответ протестующее рычание:

– Предпочтешь умереть? – и такая жгучая злость в голосе, что внутренности связало узлом.

Дальше он не церемонился. Мне казалось – я утонула в нем. Его руки касались везде, хозяйничали на каждом сантиметре моего дрожавшего тела, словно я давно и полностью принадлежала ему. Не грубо, но настойчиво распаляя какое-то болезненное желание, не давая выбора, вынуждая отвечать…