Анна Джи - Чили

Я не знаю, сколько просидела на полу, пялясь в спинку кровати. Отец жив… Только сейчас я поняла, как боялась узнать обратное! Странно вот так выяснить, что человек был тебе по-настоящему дорог. Прошедшие три года вдруг показались такими изматывающими. Я больше не хотела никуда бежать. Скорее, исчезнуть раз и навсегда, в какое-нибудь захолустье, в лес, приручать лисиц и оленей.

– Пошли вы все! – шмыгнула носом и расплакалась. – Все!

Даже не помню, когда плакала в последний раз. Кажется, в первую ночь, когда пропал Киран. Фрейдли привез меня в какой-то мотель на окраине Бруклина с одной спортивной сумкой и рюкзаком. Я не взяла из дома ничего, пообещав себе, что вернусь и верну свою жизнь…

Из кухни долетал запах кофе и еле слышный разговор мужчин. А еще через какое-то время послышался стук ножа о деревянную доску. В сумраке комнаты ничто не отвлекло меня от сбивших дыхание воспоминаний.

Я помнила руки Кирана в мельчайших деталях, и каждое их движение заставляло дышать чаще. Длинные пальцы на рукоятке ножа, рельефные вены и напряженные мышцы – в едином движении это завораживало и мутило разум. Я готова была смотреть на то, как он готовит, в любое время дня и ночи, насыщаясь одним зрелищем.

…Однажды я потянулась попробовать кусочек печеной курицы в острой подливке, но он не позволил. Обхватил мои бедра и усадил на стол, ставя точку в периоде намеков и взглядов.

– Хочешь? – шепнул в губы, едва касаясь их.

– Очень… – выдохнула в предвкушении.

Джанетт говорила, что я, как молодая лиса – без страха тянусь ко всему, что ново и любопытно. Только не все лисы после этого выживают…

Киран обмакнул кусочек мяса в соус и протолкнул мне в рот, подхватывая губами каплю, упавшую на подбородок.

– Идеально, – шепнул, ожидая, пока я распробую.

– Пожалуй… – едва успела облизать губы, как он накрыл их своими, добавляя новой остроты послевкусию. Чили жег сильнее в месте соприкосновения наших губ и языков, оставляя после легкий холодок… и дикий голод.

Голод, который так и не смогла удовлетворить за все это время. Он изматывал душу и тело. Никто не смог разбудить во мне такое предвкушение и жажду его утоления. Зато точно знала, лучший вариант подачи блюда – руки желанного мужчины. Никогда оно не будет таким вкусным на стылой тарелке, сколько ни украшай. Весь этот антураж – бездушный, мертвый и напыщенный – всегда только портил впечатление о блюде.

Я подползла ближе к двери и прильнула к ней ухом – Киран все еще что-то нарезал, на этот раз мелко и быстро… орехи? – и вздрогнула от стука в двери:

– Элль, можно? – послышался голос Фейса.

– Да, – поднялась на ноги и отошла к столику, зажигая светильник на нем.

– Я принес кофе.

– Я не пью кофе, – заметила равнодушно, с интересом наблюдая за реакцией.

– Вот гад! – досадливо усмехнулся мужчина, оглядываясь на кухню, а там вдруг стало подозрительно тихо. – А что пьешь?

Я покусала губы несколько секунд:

– Черный чай с молоком…

***

Он не смог сдержать улыбки и расслабленно опустил плечи, продолжая машинально помешивать мясо в кастрюле. Дает ему шанс? Ведь в кафе заказывала себе латте, хотя три года назад не пила ничего, кроме его чая с молоком. Или просто задевает за больное, прекрасно понимая, что он слышит? Хотя тогда взяла бы кофе…

– Знал, да? – брякнул Фейс перед ним чашку.

– Не был уверен, – улыбнулся, не скрывая довольства, и достал кастрюльку поменьше. – Подай пакетик со специями.

– Что б я еще раз влез… – кипятился друг.

– Вот и не лезь…

Сжал между пальцами звездочку аниса, прислушиваясь к запаху…

Он часто думал, почему именно Элль зацепила его за живое и так глубоко вошла, что не выдрать? Она не старалась ему понравиться, не вилась вокруг него, как другие женщины, и даже не знала, кто он на самом деле. Да если бы и знала – ей было все равно. Ее теплое и уютное одиночество притягивало. Хотелось проникнуть в ее тайну, заглянуть в эти большие светло-зеленые глаза и понять, что она скрывает.

Когда молоко закипело, он добавил в него черный чай, анис, перец, сахар и немного соли – этот чай его научила делать мать. Но в том обществе, в котором пришлось вращаться, предпочитали дорогой кофе и алкоголь.

– Айзек звонит, – подал голос Фейс, выдергивая из его мыслей.

Только начал успокаиваться.

– Привет.

– Ну, рассказывай! – Голос старого друга и бывшего начальника службы безопасности корпорации его отца казался уставшим как никогда. Убийство главы «Текнокома» подкосило всех, а та реальность, в которую их всех швырнуло, напоминала холодную войну.