Алайна Салах - Двое

Булат выслушивает мою тираду молча, не выдает ни намёка на то, что она его впечатлила. Что подтверждает следующая сказанная им фраза:

– Пойдём внутрь. Марат заскучает.

Я расправляю плечи, задираю подбородок. Не собираюсь давать ему насладиться моим поражением. По крайней мере я попробовала. Это лучше, чем бездействие.

Берусь за дверную ручку одновременно с Булатом. Кожа его ладони жёсткая, горячая, от соприкосновения с ней меня пробивает током, а во рту пересыхает.

– Проходи, – табачно-мускусное дыхание задевает мою шею.

Нет, как бы не так. Еще не всё потеряно.

Когда мы возвращаемся в зал, Марат уже закончил разговаривать по телефону и вопросительно смотрит на нас.

– Встретились в вестибюле, – поясняю наше парное появление, забираю с дивана сумку и вешаю ее на плечо. – Мне очень жаль, что приходится так уходить, но позвонила подруга, и ей срочно нужна мой помощь.

Я успеваю уловить намёк на удивление в глазах Булата, прежде чем снова взглянуть на свой неудавшийся проект. Марат не пытается скрыть свои разочарование и недовольство, и я на секунду почти жалею о принятом решении. Пожалуй, у меня бы могло с ним получиться.

– Прости, – я наклоняюсь и целую его в щёку. Почему-то мне кажется, что в его кругу так принято.

Бросаю последний взгляд на Булата, выражение лица которого вновь становится нечитаемым и, развернувшись, быстро шагаю к выходу.

Мой мозг судорожно обрабатывает дальнейшую стратегию действий. Шансов мало, но может получиться. У ресторана есть своя парковка. На столе перед Булатом лежали автомобильные ключи, значит, его машина, скорее всего, стоит там. Марата привёз сюда водитель, после чего тот его отпустил, значит, забирать он его будет, скорее всего, у входа. В присутствии друга Булат не станет предпринимать каких-либо шагов, а вот если его не будет, это может развязать ему руки.

Мой план срабатывает. Спустя пятнадцать минут рядом со шлагбаумом появляется знакомая фигура в белой рубашке. Булат идёт один. Я немного не угадала с автомобилем: вместо высокого внедорожника, рядом с которым я его жду, он направляется к длинному черному седану.

– Марат уехал? – я выхожу из своего укрытия к освещённому центру парковки.

Рука Булата застывает на хромированной ручке, и он медленно разворачивается.

– Поэтому ушла?

Я не скуплюсь на улыбку победителя, даже если она преждевременна. Он знает все мои безрадостные карты. Вызывать его жалость я не планирую.

– Конечно. Если я чего-то хочу, то всегда иду напролом.

Стараясь идти грациозно, но не слишком медленно, я подхожу к его машине. Встаю так, чтобы свет уличного фонаря падал мне на лицо: так глаза будут выразительнее. Даже мама как-то сказала, что они у меня красивые.

– Ну так как? Возьмёшь меня с собой?

Я удерживаю его взгляд, улыбаюсь. Да, ему точно не больше тридцати. Старше он кажется из-за длинной щетины. И я точно ему нравлюсь, потому что он меня разглядывает.

– Паспорт свой покажи.

Эти слова не звучат как просьба. Это требование, и оно застаёт меня врасплох. Улыбка сползает с лица, я невольно отступаю назад.

– Мне девятнадцать. Можешь поверить мне на слово. Я не собираюсь светить перед тобой паспортом.

– Полчаса назад ты так уверенно рассуждала о товарно-рыночных отношениях и завалилась на начальном этапе сделки, – жёстко произносит Булат, распахивая водительскую дверь. – Отойди от моей машины, чтобы я ненароком тебя не переехал.

Я снова чувствую себя идиоткой рядом с ним. Ну что мне стоило показать паспорт? Я хочу спать с ним за деньги. Гордость здесь совсем не уместна.

– Мне не нравится моё имя, – от волнения голос взлетает на самую высокую октаву, пока я выдираю паспорт из недр сумки, – я не люблю его показывать.

Я тычу им ему в плечо, возможно, поэтому Булат разворачивается. Смотрит на меня, опускает взгляд на розовую обложку из кожзама, будто нехотя ее берёт. Если его смущает лишь мой возраст, то с этим проблем не будет. Через несколько месяцев мне исполнится двадцать.

– Володина Таисия Алексеевна. Город Череповец, девяносто девятого года рождения.

Я обхватываю себя руками и закусываю губу, глотая свое унижение, пока он неспешно перелистывает страницы. Чувствую себя лошадью на базаре.

– Мне не интересны твои услуги, Таисия, – он протягивает мне документ и снова берётся за дверную ручку.

– Тая, – перебиваю его, – мне не нравится имя Таисия.

– Тебе нужно было попытаться с Маратом, Таисия, – проигнорировав мое замечание, продолжает он. – Навязчивые малолетние оборванки меня не интересуют. Проблем с сексом у меня нет, и я не испытываю потребности за него платить. Хорошего вечера.