Эллен Фоллен - Порочные души

Захожу в лифт и держусь руками за поручни. Кажется, что однажды он сорвется, и я полечу в пропасть. Когда я нюхал, было ощущение взлета, а потом эти поиски дозы приводили меня к падению. Ощущения со временем притупились, но именно лифт стал местом, где я испытываю определенную дозу адреналина. Кнопки мигают, пока я не оказываюсь на цокольном этаже. Подхожу к моему джипу, снимаю сигнализацию и сажусь в салон. Запах парфюма с древесными нотками повис в маленьком пространстве. Спокойно завожу мотор и некоторое время сижу и бесцельно смотрю в одну точку.

Я отталкиваю от себя мысли о девушке, которая в последнее время стала для меня лакомым кусочком, объектом преследования. Обманчивая внешность, буквально хамелеон в женском обличии. Мне так хотелось выйти и предстать перед ней. Интересно, что бы она испытывала, увидев меня? Отчаяние, страх или панику? Улыбаюсь сам своим мыслям, в душе она очень даже неплохо смотрелась, особенно раком. Отпечаток ее задницы через прозрачное стекло приглашал меня снова покуситься на нее, но больничное помещение и этот глупый медведь, висящий на моем плече, портили момент. Я еще сам не понял, зачем потащил его ей, получилось инстинктивно. Какой‐то моментальный порыв, для того чтобы увидеть ее снова и указать место. То есть по факту я подарил этой сучке игрушку моего сына, которую приобрел только для него. Надеюсь, у нее хватит ума забрать его домой, пока другие не уволокли плюшевого зверя к себе. Хотя какая к черту разница. Это был тупой поступок, абсолютно не похожий на меня. И признаваться в этом не стоит. Надо выяснить, кого мне подсунул этот демон в халате.

Я выезжаю из подземного паркинга, останавливаюсь на светофоре и забиваю в навигатор адрес дыры, откуда я должен забрать человека. Знать бы еще, что хочет мой отец, лучше уж быть ко всему готовым. Сейчас мне необходимо сосредоточиться на дороге и не вспоминать девку, не имеющую никакого значения для меня.

Я ожидаю, когда за мной приедет машина. Родители играют в одну из любимых настольных игр. Трой подсаживается рядом со мной, обнимает за плечи свою жену и кладет голову на мое плечо. Мы росли в домах напротив и так привыкли находиться рядом, что любая минута, когда мы здесь всей семьей, является самой ценной.

– Ты ведь могла отказать, – тихо говорит он.

– Нет, не могла. Это ребенок, пошли третьи сутки, и он постоянно плачет, – отмахиваюсь от него.

– Родители скучают по тебе. И дети постоянно плачут, именно поэтому мы не думаем пока о потомстве, – Лина с той стороны фыркает и перебирается ко мне.

– Мы не говорим о детях, так как у тебя карьера, – обиженно отвечает она.

Я пялюсь в телевизор под оглушительные хлопки моего отца, сообщающего о выигрыше. Мама бьется с ним руками и тянется, чтобы поцеловать.

– Меня все еще тошнит, когда твои и мои родители делают эти вещи у нас на глазах, – Трой показывает на то, как его отец обнимает мать.

– У тебя всегда были проблемы с желудком, – я начинаю смеяться, когда он отодвигается от меня и делает телевизор громче. – Да ладно тебе, весь такой строгий доктор в больнице. Согласись, это по‐своему прикольно, что у нас такие семьи. Должны же мы брать пример с них.

– Да, особенно ты. Кто будет следующим? Байкер? Отморозок? – Трой поправляет очки.

– Эй, не говори так, – вмешивается Лина, – она все еще в поиске. И не так много их было. Всего три придурка, которые морочили голову.

– И распускали руки, – мрачно сообщает он.

Папа поднимается с пола, расталкивает нас, садится рядом и целует мою руку.

– Ты когда снова приедешь, маленький доктор? – мы сцепляем наши пальцы в замок.

– Надеюсь, недели через три, вообще планировала все выходные пробыть с вами. Не знаю, насколько задержусь, да смысл потом приезжать только на ночевку? – папа огорчен тем, что я снова не буду с ними дома.

– Я все еще предлагаю тебе жить с нами, – бьет ладонью по нашим пальцам, когда видит мою кислую мину. – Две хозяйки в доме лучше, чем одна.

– Далеко добираться до работы, я лучше чуть больше посплю, – мой телефон вибрирует, и я вижу неизвестный номер, сбрасываю звонок и отправляю сообщение. – Все, я пошла.

Встаю с дивана, поправляю футболку и застегиваю верхнюю пуговицу на джинсах. Мама накормила нас так, что я едва переварила всю пищу.

Родители Троя и моя мама тут же встают, чтобы обнять меня и попрощаться.

– Эмерсон, подумай о том, что я вчера сказала, – у моей мамы очень тихий и спокойный голос, в детстве я даже не понимала, что она меня ругает, так как он очень нежный. – Должна быть личная жизнь, и не расстраивайся о том, что произошло.