Анна Замосковная - Сокровище чародея

Но вместо шелковистой кожи под его пальцами оказался короткий жёсткий мех. Ёфур распахнул глаза: на кровати лежал песочного цвета лев. Степной кот открыл жёлтые глазищи и облизнул широкий нос.

Подавившись вскриком, Ёфур рванул назад и свалился с кровати. Путаясь в одеяле, пополз задом наперёд.

Лев зевнул, до хруста распахнув клыкастую пасть, и уткнулся мордой в подушку.

Голубые глаза Ёфура оставались круглыми от ужаса, он тяжело дышал.

О льве и львице Амизи он слышал, но не думал, что они свободно расхаживают по дому.

Плавно приподнявшись, Ёфур оглядел жёлто-охристую комнату, вспоминая, в какую из трёх дверей можно выйти из спальни.

Ночью страсть и плохое освещение, а теперь страх перед зверем помешал Ёфуру присмотреться к убранству в южном стиле, он лишь мельком удивился, как тонкие ножки кровати выдерживают вес громадного зверя.

Прикрывая пах скомканным одеялом, Ёфур отодвинулся к стене. Лев приоткрыл жёлтый глаз. Чтобы пройти в любую из дверей, надо было пройти мимо зубастой твари.

В мускулистую спину Ёфура подувал ветерок. Решётка на окне выглядела достаточно хлипкой, чтобы выбить её одним ударом. Ёфура не пугало даже то, что спальня Амизи на втором этаже. По крайней мере, при прыжке с такой высоты по мнению Ёфура больше шансов выжить, чем в сражении со львом, ведь рядом не было никакого оружия, даже жалкой шпильки.

Уже занеся руку над решёткой, Ёфур задумался о последствиях. Нет, не падения, а отношения Амизи к его побегу. Южная чародейка обладала характером капризным и упрямым, он уже полгода обхаживал её, и терять с таким трудом завоёванную благосклонность ему не хотелось.

Он боковым зрением, чтобы не злить хищника, оглядел льва. Тот не спал, но лежал расслабленно.

«Он ручной, он не тронул меня, пока я спал», – уняв внезапную дрожь в пальцах, Ёфур пошёл вдоль стены к дверям по другую сторону широкой кровати, ночь на которой принесла ему столько сумасшедшего блаженства.

Лев следил за ним ленивым сытым взглядом до двери в маленькую комнату с ванной и, развернув громадную голову, моргнул, когда Ёфур уже ступал на лестницу на нижний этаж.

Тут пахло свежим мясом, кровью. По коже Ёфура побежали мурашки, он подумал об окне и отругал себя за недостойную стража трусость.

Он сражался с воплощёнными кошмарами, а сейчас в доме прекрасной чародейки едва ли не дрожит от страха. Мысль о том, что с кошмарами он сражался в зачарованной броне и с зачарованным оружием, а сейчас у него только мужское оружие против женской холодности, Ёфур старался не думать.

Он расправил одеяло, которое комкал у паха, и обвязал вокруг бёдер, хотя это сковывало движения, и стал спускаться по наполированным ступеням. Лестница своим ворчливым поскрипыванием выдавала старость заново отделанного дома.

В тусклом свете сумрачного утра Ёфур прислушивался, присматривался к непривычным охристым стенам и пёстро раскрашенным папирусам. Мысленно он уже обустраивался здесь, ведь он сделал всё, что пожелала Амизи.

Угрызения совести на миг кольнули его, – он ведь лгал, Бера не была обузой, и хуже всех она точно не была, – но он тут же стал торопливо перебирать в памяти её оплошности, преувеличивать их глупость, упуская из виду, что ошибки допускали и другие стражи. К тому же разрыв с Берой принёс ему облегчение: не будет борьбы, постоянного напряжения из-за необходимости быть сильнее и быстрее Беры, ловчее справляться с кошмарами.

У Ёфура будто закончилось долгое изматывающее состязание, и он мог расслабиться, позволить себе быть просто мужчиной, а не мужчиной-который-постоянно-должен-доказывать-своё-превосходство.

Спускаясь по скрипучей лестнице, Ёфур на миг признался себе, что отношения с Берой, начавшиеся из-за его желания заполучить самую обсуждаемую девушку Гатарха, – вовсе ошибка, ведь самая желанная чародейка Гатарха куда более сладкий трофей.

В последнем Ёфур убедился этой ночью: у Амизи даже кожа со сладковатым привкусом, а уж что она в постели вытворяла, так у него от мимолётных воспоминаний пальцы ног поджались, а член норовисто упёрся в обмотанное на бёдрах одеяло.

Желание, впрочем, не лишило Ёфура осторожности, он выглянул с лестницы в небольшой песочного цвета холл, поискал среди жёлтых шкур львицу и, не найдя, свободно шагнул на пол. Напротив лестницы располагалась тёмная дверь в сад.

Слева, за двустворчатой бежевой дверью, звякнуло. Ёфур направился туда, мимоходом думая, что Амизи очень хорошо устроилась.