Уля Ласка - Отдай свое сердце

Касаюсь горячей, возбуждённой головки. Слышу тихий стон, и руки Павла мягко ложатся на мои плечи, ритмично их поглаживая. Обвожу по кругу скользкую от моей слюны плоть, чувствуя, как под языком растёт её напряжение. Несколько быстрых горизонтальных движений по уздечке, и он срывается, толкаясь бёдрами вверх. Обхватываю член губами, медленно спускаюсь по нему на максимальную глубину, которую могу выдержать.

Да…

Идеально!

А память отбрасывает в прошлое, когда, находясь в отношениях с человеком, с которым я реально хотела связать свою жизнь, которого я… любила, мне требовалось приличное количество времени, чтобы настроиться на оральные ласки. Он был мне очень приятен, но тот опыт не идёт ни в какое сравнение с тем, что я испытываю сейчас!

Какой-то сумасшедший накал эмоций! Кажется, ещё чуть-чуть, и я переступлю грань своих возможностей. Ускоряюсь, разрешая языку двигаться в своём собственном ритме, вырываясь из-под власти разума и погружаясь в пучину страсти.

Я так могу?

Правда?!

Завидую сама себе! Да, зависть у меня сегодня – одно из основных чувств, наравне с восторгом и состоянием, близким к шоку.

Аккуратно обхватываю пальчиками основание закаменевшего члена, увеличиваю скорость и выруливаю на финишную прямую. И опять это невероятное чувство единения. Мы замкнуты друг на друге. Он во мне, и я в нём…

Он мой…

Тёплая волна заполняет рот, ещё и ещё. Сделать несколько глотков – самое естественное, что приходит на ум… Снижаю темп, делая глубокие вдохи, стараясь восстановить всё ещё рваное дыхание…

Чувствую, как сильные руки подхватывают меня, подтягивая выше, перехватывают мои губы, и я опять задыхаюсь из-за переполняющих меня эмоций.

– Моя… Све-е-ета, – шепчет Павел.

Вздрагиваю, впервые слыша, как он произносит моё имя.

– Мой личный свет, – продолжает он.

Обнимает крепче, переворачивает на спину, склоняется, нависая надо мной. Крышу срывает окончательно!

Что… он… делает?!

Точка невозврата приближается со скоростью света! Угу… моя скорость… именная… Ещё миг, и я начну думать о НАС. А я не в том положении, не в том месте, да и время совсем не то…

– Прекрати! – опять этот ледяной голос и жёсткий взгляд.

– Что? – Я сглатываю, пытаясь смочить вмиг пересохшее горло.

– Думать о будущем и выстраивать в нём самые отстойные варианты, – голос уже мягче, но от него всё так же веет утренней прохладой поздней осени.

Ну, вот и всё, Паш. Точка пройдена. Хочу тебя всего и навсегда! Сам виноват…

Выдыхаю и окончательно расслабляюсь.

– Све-е-ета, моя умная, практичная лисичка! Люблю, когда не нужно повторять дважды… – голос Паши становится похож на урчание довольного кота. – И давай-ка, моя хорошая, – он особо выделяет это слово, хитро улыбаясь, – закрепим твою понятливость положительными эмоциями.

Поднимает меня, заставляя опереться на спинку сиденья. Опускается на пол, одновременно разводя мои бёдра в стороны, подхватывает ноги под коленки и закидывая их себе на плечи. Сильные руки скользят по коже, ни на секунду не позволяя снизить градус возбуждения.

Я в очередном шоке! Похоже, мой милый клитор, сейчас ты познакомишься с настоящим мужским языком. Сдерживаюсь, чтобы не прыснуть от смеха, больше, конечно, из-за смущения и досады. Мужчин у меня было не так чтобы много, но они были, и были не так уж плохи в сексуальном плане. Так я думала до сегодняшнего дня. И это при том, что куни для них было табу, хотя на минете все настаивали с завидным постоянством.

Павел беззастенчиво разглядывает меня внизу, затем резко поднимается и с напором впивается в мои губы, а мгновение спустя прерывает поцелуй и шепчет:

– Ты прекрасна везде.

Опускает голову между моих ног, и я проваливаюсь в царство чувственного наслаждения.

Его ласки нереальны: нежные, практически невесомые, затем напористые и жёсткие, следом тянущие, посасывающие, вдавливающие…

О, да-а-а! Бо-о-оже, мой кли-и-итор…

Волны возбуждения становятся всё пронзительнее и ярче. Мне с трудом удаётся сдерживать стоны. Желание разрядки скручивается во всё более тугую пружину, которая вот-вот готова сорваться. Павел смыкает губы на предельно возбужденной горошине и несколько раз шлёпает по ней расслабленным языком. Пружина слетает, раскручиваясь и окончательно разрушая все сдерживающие меня рамки. Что-то шепчу, не осознавая смысла сказанного, потому что я… на небесах.

Павел