Иман Кальби - Алан. Скажи, что ты моя…

– Учись, Бэллочка, не для оценок учись, для себя… Девушка, много читающая и знающая литературу, да еще и способная пару слов к месту сказать на английском, в цене золота нынче… Я вот это все время своей Райке говорю, да ей как об стенку горохом…

– Зачем здесь мне это, тетя Вера… Вы же видите, как ко мне относятся…

– Земля большая, Бэллочка… И круглая, – говорила она и многозначительно смотрела вдаль.

Да, большая и круглая… Я только потом до конца поняла значение ее слов… Много лет после…

Так и получилось, что Вера Павловна иногда со мной занималась. Дала мне хороший самоучитель, советовала находить в интернете и смотреть на английском фильмы, слушать песни и стараться улавливать смысл… И литературу я поглощала полками… Любила уходить в вымышленный мир книг из школьной библиотеки, отстраняясь от реальности…

Вот только мои занятия едва ли придали мне больше очков в глазах потенциальных работодателей сейчас. Всем им были важны только дипломы и корочки, которых у меня не было… Только лишь выпускник школы не мог рассчитывать на какие – то заоблачные доходы и прекрасные вакансии, даже если и обладал нужными навыками…

Я шла по позднеосенней промозглой Москве, кутаясь в огромный шарф, и все думала – думала, что же делать дальше, как нам с Райкой здесь осесть, жуть как не хотелось возвращаться обратно… Не сейчас, когда огни большого города зажглись в душе… Все приезжие меня поймут. Это особенное чувство. Ноги сами завели меня в маникюрную студию с вывеской о том, что требуются сотрудники. Наверное, это был знак, не иначе…

– Готова на любую работу, – отрапортовала я бодро менеджеру.

Конечно, никакого маникюра и педикюра я делать не умела. Стоять на входе за стойкой и отвечать на звонки меня почему – то тоже не взяли. В итоге вручили ведро с водой, швабру и тряпку. Сказали – посмотрят, как я работаю, по истечении испытательного месяца решат – справляюсь или нет, берут или прощаются со мной. Но все равно будут платить в течение всего периода – исправно, каждый день… Такая у них была система – подневная оплата. Последнее слово стало для меня решающим… Слово «оплата» пролилось на уши сладким бальзамом надежды и веры в то, что все не так ужасно….

Я старалась. Очень. Если что – то я и умела хорошо делать, так это мыть полы… Годы материнской выправки научили… Так у меня появилась первая работа в Москве. И мне было дико гордо и приятно за себя, что в сумке завелись пусть и небольшие, но деньги, которые я могла теперь принести в наш с Райкой общак. Помню, как радостно бежала вечером после первого рабочего дня в тот ужасный клоповник, где мы пока обитали, и даже купила по пути на свои кровно заработанные шоколадные конфеты к чаю.

Райкины успехи по поиску работы были более скромными. Она – таки смогла попасть, в отличие от меня, за стойку в пару кафе, но все время что – то у нее не клеилось… Наверное, не было ни одного полного рабочего дня, который она могла бы отработать и при этом не уйти, хлопнув дверью.

Комнату мы тоже все никак не могли поменять – я тогда в этом вообще никак не разбиралась, а Райке все было «не до этого»… «Да и вообще, говорила она – деньги за это жилье нам никто не вернет – надо уж дожить до срока выселения – там посмотрим»… Так и спали все время полубдя со сковородой в руках – боясь, что хлипкий замочек – шпингалет не выдержит, если какой – нибудь из буйных соседей вдруг решит – таки выломать нашу дверь.

– Что, учишься что ли по ночам? – услышала я за спиной приятный женский голос, когда переодевалась в подсобке на работе в свою робу и в очередной раз зевнула.

Мастер. Ко мне обратилась мастер! Я сначала даже не поверила. Они обычно на нас, уборщиц, даже не смотрели… А тут…

– Простите, Вы это мне? – переспросила я неуверенно.

– Тебе, тебе, красавица… Тебя Бэлла зовут, кажется? Красивое имя… Как в «Герое нашего времени» Лермонтова.. Читала? Ты и сама похожа на кавказскую княжну… Даром, что полы драишь… – вдруг выдала мне эта приятная, ухоженная женщина лет пятидесяти.

– Я Снежана, – продолжила она, – ну так, что? Учеба или дискотеки по ночам? – спросила с улыбкой.

Я тоже улыбнулась. Наверное, это получилось немного печально и вымученно. По крайней мере, женщина заметила, что – то не так…

– Ну давай, скажи, что такая красотка забыла в паршивом сетевом салоне на окраине Москвы в роли уборщицы?

– Да… Знаете… Сложно… – отвела глаза, стесняясь сказать правду. А потом вдруг решила не юлить – что мне жеманничать сейчас? Я стою с тряпкой и разъеденными хлоркой руками и что – то пытаюсь перед ней, взрослой и мудрой, из себя строить? Смешно… – Мы с подругой только приехали в столицу… Тяжело себя найти… денег нет… Хватаемся за все подряд…