Энжи Собран - Джекпот! Выбор!

Что со мной творили там, где я была? Наверное, эта озадаченность читалась на моем лице, потому как, довезя меня до дома, где за время нашего отсутствия успели установить новенькую охранную систему, Миша спросил:

– Не накручивай себя.

– О чем ты? – удивилась я глядя в пытливые голубые глаза.

– Чтобы с тобой там не творили, ничего страшного не произошло. Тебя не насиловали, хотя секс был и не с одним парнем.

– Откуда ты?

– Аль, я для этого тебя и возил. Мазок показал наличие семенной жидкости двух мужчин, но никаких ссадин, разрывов, кровоподтеков, даже микротрещин не обнаружено.

– То есть это был не просто гинеколог и не просто УЗИ, а как минимум судмедэксперт и освидетельствование.

– Алин, неужели ты думаешь, что я знаю просто гинекологов?

Пожала плечами:

– У тебя жена врач, – и тут же поняла всю неуместность данного предположения: – Забудь. Мне следовало догадаться. А я…

– Ты растеряна. Тебе все же стоит пообщаться с психиатром. Мы проконсультировались с неврологом и исключили травмы, нарколог исключил наркотики, но твоя амнезия может быть реакцией на травмирующую ситуацию, – озвучил он явно мнение созванного по моему поводу медицинского консилиума.

Вот как? А я только шапочку с проводочками нацепила и анализы сдала. Хоть в томограф не засунули и то хорошо. Правда, зная Мишу, спасло меня вероятнее всего настояние врачей, а не по желание этого перестраховщика.

Несколько минут пристально разглядывала мужественное лицо, ожидая, что еще нового поведает мне этот «сам все решу» субъект. Не дождалась. С раздражением выскочила из машины, громко хлопнув дверью.

– Аль, я завтра позвоню! – крикнул мне вдогонку Миша.

Мстительно улыбнулась уже у входа, отобрав у ожидающего нас сотрудника охранной компании счет, и хлопнув дверью, прижалась к ней спиной.

Сейчас, закрыв глаза, в воспоминаниях проматывала этот момент, мысленно отмечая, что по лицу расплывается глупая улыбка. Точно беременна, а главное есть причина списать свое нестандартное поведение и выбрыки.

В кабинете на рабочем столе нашла ежедневник и, пролистав несколько страниц назад, попыталась воспроизвести события во время примерного зачатия. Облегченно выдохнула, обнаружив, что весь предыдущий месяц с Альбертиком не пересекалась. Это радует.

Итак, Перчинка будем искать твоего папочку. Что мы о нем знаем? НИЧЕГО! Зато благодаря бдительному дяде Мише у нас есть его анализы. Усмехнулась своим размышлениям и предусмотрительности друга, наверняка ведь где-то заныкает компромат и вытянет этот козырь из рукава в самый неподходящий момент.

Пока готовилась ко сну и стелила постель, в голове мелькнул вопрос, а нужно ли нам вообще искать этого донора спермы? Но усомниться в важности поисков рассудительность не дала, а еще я откуда-то знала, что это необходимо Перчинке. И это было не привычное у ребенка должен быть отец. Это было странное предчувствие, что если его не будет рядом, то с Перчинкой что-то случится.

Ладно, разыщем, стребуем медицинскую карту, а там дальше будем смотреть по поведению. Что это за мужчины такие не побеспокоившиеся о презервативах? И пусть меня не жалко, но ведь есть еще куча болезней, а справку о состоянии своего здоровья я не ношу. Безответственные какие-то. И как меня угораздило? И где я их нашла в лесу? Вопросы-вопросы и никаких ответов. С этой мыслью я опустила голову на подушку и сразу же заснула. Все же день меня изрядно вымотал.

Я искала потерянное. Металась в комнате смеха, среди сотни кривых зеркал без отражений и никак не находила нужное. Била их от злости и отчаяния, но не могла разбить. А когда стало невыносимо от разрывающей душу боли, попыталась выбраться из этого жуткого места, но не смогла.

– Ты наказана, – упрекнул меня женский голос тоном строгой мамочки, и я огляделась в поисках его обладателя. – Ты готова вернуться и совершить необходимое?

Я не знала о чем речь. Не знала, что самое это «необходимое», но затапливающее душу одиночество и страх, отбросившие меня на пять лет назад в самый тяжелый период моей депрессии, вынуждали согласиться на все. И я бы согласилась, но упрямое подсознание выкинуло меня из этого сна в другой, где за толстой решеткой сидела маленькая девочка, напевая тихую песенку. Черные стены темницы, две луны, виднеющиеся в небольшом проеме окна высоко под потолком и малышка в неподходяще белом платьице и носочках, играющая с куклой. Она сидела ко мне спиной, повернулась, услышав шаги, зыркнула пустыми глазницами, так резко и внезапно, что я, уже ухватившаяся за решетку руками, вздрогнула и непроизвольно отпрянула назад: