Анна Владимирова - Во власти зверя

– Мне не важно, сколько у тебя их было после, – потянулся он к ручке в нагрудном кармане. – Мне важно, кто был первым и испытываешь ли ты к нему чувства.

– У меня был один мужчина. Да, испытываю чувства. – Сухо не вышло – голос дрогнул. Я не сразу обратила внимание, что этот въедливый тип смотрит на меня пристально, но его взгляда выдержать не смогла.

– Ты с ним не встречаешься. – Это был не вопрос. – Что случилось?

Я напряженно вздохнула. Но все же наш разговор был конфиденциальным, и за пределы этого кабинета моя история не выйдет.

– Мы не можем быть вместе, – подняла голову, снова встречая взгляд из-под бровей.

– Первый оборот случился при расставании?

– Да.

Я знала, что мой зверь рвется к Рэну. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. Но никому из докторов такой истории мы не рассказывали.

Этот уникум протер лицо, глядя на какой-то лист из папки:

– Тут нужен психолог, а не генетик, – заключил вдруг неожиданно.

– Серьезно? – скривилась я. Хотя, а что удивительного? Я все еще страдала от болезненной привязанности и обиды к мужчине, которому была нужна не более, чем для временного пользования.

– Серьезно, – сурово глянул он на меня. – Твои обороты – только часть проблемы, и они действительно по моей части. Но, может так случиться, что я не помогу тебе перестать оборачиваться неосознанно. А вот то состояние, в котором ты находишься, абсолютно точно и запустило этот процесс, в котором ты мучаешься сейчас. Убирать психологическую составляющую важно.

– Мы договорились на фикцию, – напомнила я.

– Но тебе плохо, – подался он вперед. – А я предлагаю шанс попробовать облегчить состояние.

Невозможный тип. Теперь он нашел в себе сочувствие ко мне?

– Давай вернемся к прежним договоренностям? – обрубила я. Хватит с меня сочувствия. Уж лучше бы он продолжал изображать полное наплевательство на меня и весь этот центр вместе взятых.

– Ладно, – пожал плечами наконец доктор, отодвигая папку. – Тогда пойдем брать кровь…

– Ты же сказал, что за этим не к тебе, – возмутилась я.

– Ну надо же с чего-то начинать, – пожал он плечами. – Пошли…

Я нехотя прошла за ним в процедурный кабинет, привычно содрогаясь внутри. За время этого ада запах антисептиков отбил все другие – они заменили мне воздух. Иногда ловила себя на том, что хочу переехать в больницу, чтобы привыкнуть уже ко всему этому и не дрожать… Но это бы значило сдаться. А сдаваться я не собиралась.

– Ну, как прошло? – Найвитц заявился в кабинет почти сразу, как вышла Робин.

– Наверное так, как ты и задумал, – перевел на него взгляд. – А приятный ракурс – я сижу, ты стоишь…

Он закатил глаза и опустился в кресло, в котором еще недавно сидела Робин.

Я был уверен, что меня сложно удивить после всего, что я повидал в Смиртоне. Но Робин удивила. Прежде всего тем, что в ее случае я был бессилен. Полностью. И именно это, пожалуй, и зацепило.

– Что думаешь? – потребовал он.

– Что мы с тобой сядем. Если ты не наврал, конечно…

– Наврал, конечно, – закатил он глаза. – Надо же было тебя мотивировать.

– Ты ни черта не смыслишь в мотивации сотрудников, Теренс. – Говорить с ним не хотелось. Мне хотелось пойти в город, посидеть в каком-нибудь баре, выпить… и подцепить какую-нибудь сговорчивую кошку. Наверное, Робин отрезвила меня, наконец. Звучало паршиво, но я понял вдруг, что трачу время впустую, в то время как у Робин его вообще нет. Сложно представить условия, в которых она живет. Как это вообще – оборачиваться ночами и не помнить?

Это как если бы я бежал в беспамятстве к Лали ночами. Сама мысль об этом ставила шерсть дыбом, а ведь она меня не бросала. Мы были никем друг другу, временным пристанищем… А этот тип, к которому рвалась Робин в звериной ипостаси, ее бросил. Я не знал подробностей, но был уверен, что там какая-то драма, с которой девочка не может справиться.

А девочка-то хорошая. Со стержнем такого диаметра, что зубы сломаешь. И она что-то задумала. Звучат ее слова слишком обреченно, согласно с обстоятельствами. Она приняла их в отличие от ее отца. Странно, что не он сидит сейчас в моем кресле, а только Найвитц.

– Почему ее не водили к психотерапевту?

– Водили.

– Почему нет записей?

– Семья считает их конфиденциальными…

– Теренс, я на каком-то шоу «угадай диагноз» по цвету пальца? В какие эротические игры ты тут играешь с ее папашей?

– Тебе до таких далеко. Что по делу?

– Взял анализы, – прикинулся я идиотом, разводя руками. – А секретарь у меня будет?