Ольга Грон - Лимит. Предел желаний

Дело вовсе не в том, что меня сделали плохо – напротив, доктора медицинского центра постарались на славу, создав новые черты лица и восстановив нарушенные функции организма. Только вот глядя на смазливую физиономию в зеркале, понимаю, что это и не я вовсе, а уже другой человек. Теперь у меня шире скулы и нос иной формы. Кажется, мне перекроили пол-лица. Но за три года я смирился, понимая, что иного выхода, кроме как согласиться на условия ОГБ, просто не было. Мне даже начал нравиться новый имидж. Вот только холодный взгляд остался прежним. Он не слишком сочетается с приятным, по мнению окружающих, лицом мужчины тридцати пяти лет.

Намочил короткие волосы, укладывая при помощи расчески назад. Сейчас делать это гораздо проще – они больше не вьются. Хоть какой-то плюс в новом облике. Закончив приводить себя в порядок, вышел из ванной и направился в свою гардеробную, решая, что же сегодня надеть.

Погода неприятная – в этой части Земли сейчас холодный сезон. Сыро и некомфортно, но мне не привыкать ко всяким аномалиям климата на различных планетах, где я жил или же находился временно.

Я достал дорогой черный костюм, на шею набросил шелковый шарф. На ходу забрал чашку уже остывшего кофе из аппарата, делая большие глотки. Тьфу, черт, какая гадость! Совсем холодный. Уж лучше залететь в знакомый ресторан, а заодно пообедать перед разговором с Корнером. Беседа будет долгой.

Мой флайер стоял на общей парковке отсека дома. Такие стоянки здесь на каждом уровне, и я успел по достоинству оценить старания местных архитекторов, придумавших подобные системы многоквартирных домов. При этом летательные аппараты не приходится оставлять черт знает где, одновременно они не мешают никому из жителей дома, так как вылет осуществляется со стороны, противоположной той, куда в основном выходят окна квартир.

Серебристый аппарат приветливо пискнул в ответ на сигнал чипа в моем браслете. Рука на миг задержалась на холодной кромке металла, обрамляющего гладкий пластик обшивки. Я бросил на пассажирское сиденье свое пальто, сел в салон, дожидаясь, пока заработает климат-контроль. Три больших экрана загорелись одновременно с тем, как впереди, в стене парковочного ангара, открылся проем.

Я дернул рычаг, дал голосовую команду бортовому компьютеру. Одной рукой взялся за гладкий штурвал машины, второй достал серебристый дорогой портсигар и зажигалку. Мерзкая привычка, но избавляться от нее не хочется – и так никаких радостей в этой жизни.

Флайер скатился на шасси по гладкому полу ангара. Я потянул на себя штурвал, вылетая в открытое пространство города, спланировал вниз и через пару минут вклинился в плотный поток на воздушной трассе, взяв направление на юг.

Мой организм требовал недостающих эмоций, чтобы восстановить свой баланс. Думаю, за день удастся добыть их сполна. Конечно, мне строжайше запрещено лезть в разум работников ОГБ, но это не помешает впитать энергию, которая сама выплескивается из них. А для этого у меня на примете есть несколько подходящих кандидатов.

Харли

Я попал в ОГБ уже после полудня. Не особо спешил получить новую работу и задание. Когда меня на днях забрали с одной из орбитальных станций Марса на допотопном корабле, чтобы не вызвать подозрений у обрабатываемого мною субъекта, совсем отвернуло от приключений.

Люблю комфортные условия труда или хотя бы приближенные к ним. А там пришлось провести несколько ночей в дешевом мотеле, в котором даже не брала межпланетная связь, не говоря уже о скоростном выходе в общегалактическую информационную Сеть.

Может, это и к лучшему – порой руки сами тянутся, чтобы ввести запрос и узнать, как там оно, мое прошлое. Но я запретил себе вспоминать его. Привыкнуть бы до конца к новому положению, потом можно будет узнавать информацию о том, что сейчас происходит на планете, которая стала моим проклятием.

Сам виноват, идиот! Пока остается терпеть, что я больше не хозяин положения, а надо мной куча командиров. Но знаю точно: настанет день, когда я вырвусь из этой клетки. Только понять не могу, чем буду заниматься, ведь меня мало что интересует в жизни. В один прекрасный момент я потерял к ней всякий вкус. Делаю все на автомате, будто бездушный робот, и это не так уж далеко от истины.

Конечно же, мои телепатические способности для ОГБ – целая находка. А безразличие и безжалостность к людям ставят на более высокую планку в сравнении с агентами, подобными мне. А таковых в Организации, помимо меня, за три года насчитал около десятка. Но я знал, на что шел, подписывая контракт. Пусть кому-то из прошлой жизни будет от этого легче.