Фрэнк Харрис - Моя жизнь и любовь. Книга 2

Кровь моя вскипела, но я ничего не мог сделать, кроме как молиться о скорейшем приходе какого-нибудь офицера. К счастью, он прибежал вовремя, и бедные пленники были спасены.

Я больше никогда не видел Скобелева после истории с раненым, но он навсегда остался для меня прекрасным воспоминанием, и я расскажу теперь о его кончине.

Однажды, будучи в Лондоне, я вновь стал восторженно рассказывать о Скобелеве. И тут русский офицер, служивший в российском посольстве, рассказал мне, как он умер.

– Вы знаете, что Михаил Дмитриевич был нашим героем, – начал он. – В наших крестьянских домах по всей России больше фотографий Скобелева, чем царя. И конец генерала был чуден. Он как обычно приехал в Москву на смотр двух армейских корпусов. После смотра Скобелев был весьма недоволен некоторыми офицерами. Он пригласил некоторых из нас, преимущественно младших офицеров, пообедать с ним в «Славянском базаре». Видимо, хотел смягчить вызванное жесткой критикой впечатление. Конечно, все мы пришли, гордые, как павлины – ведь нас пригласили и устроили нам большой пир.

Потом кто-то предложил перебраться к мадам Икс, у которой был особое заведение на соседней улице. Скобелев, к нашему удивлению, согласился. В апартаментах мадам Икс каждый из нас выбрал девочку, и все исчезли в спальнях. После полуночи я услышал безумный крик. Я выскочил в коридор. Там металась девушка, выбранная Скобелевым.

– Генерал мёртв! – вопила она.

– Мёртв?! – не понял сразу я. – Что вы имеете в виду? Где?

И девица, истерически рыдая, отвела меня в свою спальню. Скобелев лежал неподвижно, с широко открытыми глазами, уставившись в потолок. Я позвал его, приложил руку, а затем ухо к его сердцу. Оно не билось.

– Я не виновата, – рыдала девушка. – Честное слово, я здесь ни при чем!

Я поспешно оделся. Когда вернулся, все офицеры были уже на ногах. Мы пошли к содержателю борделя и сказали, что должны немедленно отвезти генерала обратно в «Славянский базар», в его гостиничный номер. Однако тот заявил:

– Правила полиции запрещают подобное. Вам следует получить разрешение на транспортировку тела.

Сразу же двое из нас поспешили в полицейское управление, но даже там мы ничего не могли сделать. Только губернатор Москвы, казалось, мог дать нам такое разрешение. Итак, мы помчались во дворец. Как назло, губернатор был на своей даче за городом, так что нам пришлось взять дрожки и мчаться туда. Лишь около трех часов ночи мы его разбудили, получили необходимое разрешение и поспешили обратно в бордель.

Тело Скобелева к тому времени уже окоченело: одеть его было невероятно трудно, но это необходимо было сделать. Затем мой друг взял его под одну руку, я – под другую, и мы наполовину «повели», наполовину вынесли его к экипажу. Никто из нас не подумал о времени. Увы! Уже был день, и, к нашему удивлению, новость о кончине народного любимца уже разлетелась по городу. Ближайшие улицы были запружены людьми. Как только они увидели, что мы наполовину несем – наполовину «ведём» Скобелева, все они опустились на колени прямо на тротуаре и, перекрестившись, стали молиться за упокой его души!

Через коленопреклоненную толпу мы повели нашего героя в «Славянский базар». Генерала положили на кровать…

Благочестие русского народа таково и его восхищение величием героя так глубоко, что эта история никогда не выходила за пределы узкого круга и не обнародовалась. Вас не удивляет, что некоторые из нас всегда думают о нашем Отечестве как о Святой Руси?

…

Когда я слушал эту историю, мне на ум пришли великие слова Блейка:

…

И, отринув бессердечность,

Обретем в согласье Вечность —

Ведь Спасителем дана

Мера Хлеба и Вина [11] Последние строки стихотворения У.Блейка «Спектр и Эманация». Перевод В.Л. Топорова. .

Почему я поехал учиться в Гейдельберг, а не в Берлин, не могу сказать точно. Возможно, в рекламе имелся оттенок романтики, который и привлек меня. На счету в банке у меня лежало более полутора тысяч фунтов, и я рассчитывал, что это позволит мне безбедно жить в Европе лет пять, а затем вернуться в Штаты, чтобы приступить к главной работе своей жизни. Но вернусь ли я в Америку? Должен признаться, что малярийная лихорадка в Штатах пугала меня. Кроме того, Англия мне нравилась больше, и поэтому я предпочел отложить окончательное решение на более отдалённый срок. Напомню пословицу: не переходи реку, пока не дойдешь до неё.