Ника Климова - Дочь лучшего друга. Жизнь после страсти

– Я не заслужил такого счастья, – думал, разглядывая еще не просохшие от слез ресницы. – Но я готов мир перевернуть, лишь бы моя малышка улыбалась.

Взгляд скользнул вниз. Туда, где билось маленькое сердечко. Я попытался представить, как держу дочь на руках. Но только вспомнил совсем другое: белоснежные стены, запах лекарства и пустой голос «Мне жаль, Ваша дочь умерла».

Погруженный в свои мысли, я не заметил, как Рита проснулась.

– Игорь? – она смотрела на меня с искренним недоумением. – Ты… ты плачешь?

Я быстро вытер промокшие глаза и встал.

– Почему ты спишь здесь? – спросил грубо, хотя совсем не хотел этого.

– Просто заснула здесь, – ее глаза смотрели внимательно, будто ощупывали меня. Внезапно Рита вздрогнула и схватилась за живот. – Ой.

– Что? – испугался я.

В ее глазах блеснула радость, но едва они встретились с моими, как радость тут же угасла.

– Ничего. Просто… Малышка тоже проснулась.

– Толкается? – я смотрел на живот жены, но не видел никаких движений.

– Да, – смутилась она и встала, собираясь уйти.

– Подожди, – я сам едва расслышал собственный голос. Рита удивленно оглянулась. – Можно мне?..

– Что? – не поняла она.

Вместо слов я подошел ближе и осторожно, будто боясь обжечься, протянул руку к животу моей девочки. Она напряглась, но не оттолкнула.

Он был теплым и твердым. И внутри него было тихо. Но недолго. Спустя несколько секунд мне в ладонь ударили. Потом еще раз и еще. Не знаю, что в тот момент со мной произошло. Как будто грудная клетка стала вдруг больше, шире. Но я не мог дышать. Просто перестал.

– Она толкается, – посмотрел я на Риту. Она смотрела на меня настороженно. – Вот опять. Тебе не больно?

Идиотский вопрос, но моя девочка качнула головой.

– Нет.

Я убрал руку с Ритиного живота. Грудь распирало изнутри и я не знал, что с этим делать. Надо было что-то сказать.

– Тебе нужно отдохнуть, – это все, что в тот момент пришло мне в голову.

Рита как-то странно на меня посмотрела, но так ничего и не сказала. Я поднялся следом за моей девочкой. Она была в ванной. Я слышал шум воды. Комбинезон и медведь все также лежали в кресле. А на туалетном столике журналы с интерьерами детской комнаты. И я вдруг понял, что этот ребенок совсем скоро станет реальностью. Он будет живым, со своими желаниями, капризами. Как его будут звать? И какие у него будут глаза?

Рита вошла в спальню, заставив меня вздрогнуть. Не знаю, что она увидела в моих глазах, но в ее отразился страх, который моя девочка тут же спрятала под ресницами.

Рита прошла мимо меня и, бросив мокрое полотенце в изножье кровати, скрылась в гардеробной. А я все никак не мог сдвинуться с места. Внизу хлопнула дверь, выводя из странного оцепенения. Рита все еще собиралась. Я прошел следом за ней и застал ее в одном нижнем белье. Специальном, для беременных. В тот момент я впервые увидел живот, неприкрытый ничем.

– Что тебе? – недовольно спросила моя девочка, отвернувшись.

– Я не хочу, чтобы ты уходила, – произнес я спокойно, наблюдая, как одевается Рита. Она оглянулась через плечо.

– Не вижу смысла оставаться.

– В тот день, когда ты простила меня и согласилась быть со мной, ты спросила «Ради чего?»

– Да, – кивнула Рита, пытаясь застегнуть на спине платье. Я помог ей. Не сопротивлялась. – И ты сказал «Ради любви».

Она повернулась ко мне и посмотрела в глаза.

– Я люблю тебя, – произнес я, выдерживая ее упрекающий взгляд.

– Но не нашу дочь, – в каждом звуке слышалась боль.

– Я люблю вас обоих, – признался я на выдохе. Ее глаза распахнулись. И я повторил уже увереннее:

– Я люблю вас обоих.

– Но ты же говорил…

Я не дал ей закончить, приложив палец к губам.

– Я люблю вас обоих.

Рита опустила глаза и снова посмотрела на меня. В ее взгляде застыла надежда, но она будто сама ее боялась.

Губы моей девочки были такими же мягкими, как раньше. И еще хранили запах мяты. Она не сопротивлялась и даже сама подалась мне навстречу. Ее холодные пальцы неуверенно скользили по моей обнаженной спине.

– Игорь, – она чуть отстранилась.

– Нет, только не отказывай мне сейчас, – мысленно взмолился я.

– Игоря, я… Я не могу.

Как ушат ледяной воды.

– Почему? – не понял я. Рита явно что-то скрывала. – Ты плохо себя чувствуешь?

Опустила голову. Значит, причина в другом.

– Малыш, в чем дело?

Я видел, как трудно ей было признаться.

– Ты меня не хочешь? – спросил я, тщательно скрывая страх.