Лиза Бетт - Ты доиграешься, детка

– Скучаешь?

И, не дожидаясь ответа, обошла кресло и встала передо мной, медленно извиваясь под музыку. Кожа, смазанная блестками, бликовала, стройное тело плавно двигалось, а я продолжал равнодушно взирать в лицо рыжей снизу вверх.

Сбоку донесся мужской голос, и я заметил подошедшего к брату охранника, который что-то сообщал ему с серьезным видом.

Моего подбородка коснулись пальцы с длинными когтями, и Лида, кажется, так ее звали, заставила на нее смотреть, повернув мою голову прямо.

– Я это исправлю… – чтобы это произнести, она наклонилась, не заморачиваясь, что голая грудь оказалась у моего лица. На это и был расчет, но мне почему-то захотелось отпрянуть. Потому что слишком хорошо помнил другую офигительно сочную грудь, которую успел изучить в первую нашу ночь с Никой.

Сука.

Член некстати отозвался, когда Лида развернулась ко мне спиной и медленно скатилась между ног к полу. Ощутила бугор и чуть приподняла бедра, будто насаживаясь на него.

Ты не кончил, Стас…

Обеспокоенный голос взорвал мозг, и я стиснул подлокотники до побелевших костяшек, подавляя внезапный порыв сбросить с себя голое тело танцовщицы.

Сука, как изгнать ее из башки?

Лида продолжала медленно извиваться, терлась о мое напряженное тело, а я пытался усмирить бурю внутри. И даже две литрухи водки не помогли унять эту тупую ноющую боль в районе сердца.

– Хочешь, помогу забыть о ней? – машинально поднял глаза, ловя лукавый взгляд Лиды. Она не была в курсе ситуации, произнося явно шаблонные фразы, но, сама того не ведая, попала точно в цель.

– Не сможешь.

Прозвучало как вызов, и стрипушка оседлала мои колени, приняв равнодушие за неуверенность.

– Дай попробовать, – качнула бедрами, дерзко глядя в глаза, и я ощутил касание к пряжке ремня.

Да, Никита, да…

Усилием воли заставил себя не протестовать, откинулся на спинку кресла, разваливаясь удобнее.

Рыжие пряди скользили по плечам и голой груди стрипушки, скрывая соски. Лида уверенным движением расстегнула ширинку и я приподнял бедра, позволяя ей приспустить мои джинсы.

Да, Никита, да…

Злость от воспоминаний текла по венам, и я не сразу сообразил, что Лида уже подцепила резинку моих боксеров и начала оттягивать, нетерпеливо облизывая губы.

Вспомнил о Никиче и перевел взгляд в его сторону, но кресло опустело – видимо, он еще тогда скрылся вместе с охранником. Значит, мы тут вдвоем.

– Час пятёрка, с окончанием внутрь двойная оплата. Минет как особому гостю бесплатно… – она горящим взглядом сканировала мой стояк, а я с трудом соображал, о чем она, потому что в мозгу, как красная тряпка для быка, звучала фраза:

Ты напомнил мне одного человека. При свете, в баре, сходство не так заметно, но потом, в темноте, я поразилась, как ты на него похож.

Сука, она еще в первую встречу говорила об этом, а я как последний баран не додумался сразу.

Ты явно не влюблялся ни разу. До такой степени, чтобы себя не узнавать. С ума сходить от желания хотя бы постоять рядом с этим человеком, чтобы заметил.

Твою мать, Ника, заткнись!

– Больно! – удивленный вскрик заставил очнуться, и я непонимающе моргнул, заметив, что безотчетно намотал на кулак рыжие пряди стрипушки и отвел от стояка ее голову, так и не позволив приступить.

– Уходи, – разжал руку, и Лида как ошпаренная подскочила и скрылась за дверью служебного помещения, а я устало вздохнул, проведя языком по разбитой губе, и прикрыл глаза.

Поднялся, приводя одежду в порядок, и, подцепив сотовый, зашагал прочь из випки.

Это никогда не прекратится. Значит, надо учиться с этим жить.

Никогда не думал, что в отпуске дни могут тянуться так медленно. Ощущение, что в них не двадцать четыре часа, а все сорок восемь. Каждый день похож на предыдущий, и каждый день проходит как день сурка.

Открыл глаза, глядя в белоснежный потолок, и вздохнул.

Я не возьму её с собой.

Сел на постели и, проведя по лицу рукой, стряхнул остатки сна. Всю неделю я просыпаюсь с этой мыслью. Каждый вечер борюсь с собой, чтобы не тянуться к телефону и не перечитывать ее короткие смс. И чтобы не дай Бог не звонить ей.

Жесть как непросто.

Встал и, подцепив со стула полотенце, прошел в душ.

Надо скататься в Васильевку, но совершенно не хочется показываться родителям Никиты в таком виде. Они сразу поймут, что что-то не так, и начнут копать. И докопаются. И если на брата я еще мог огрызнуться, и он отставал, то на тётю Валю я не могу кричать. Она заменила мне мать. Ей хочется довериться, и как в детстве рассказать о том, что мучает.