Портиа да Коста - Случайная девушка по вызову

Он снова припал к ее соску, продолжая лизать и сосать попеременно. Ее клитор снова дернулся и напрягся.

– Возможно, – выдохнула она, удивляясь собственной дерзости при отчаянном смятении чувств. – Не уверена.

– Значит, нужно увериться, так ведь?

Он слегка повернул ее между своими бедрами.

– Обними меня за плечи и держись крепче.

– Но…

– Это то, за что я тебе заплатил, Бетти.

Глаза сверкнули синевой.

– Твоя покорность – мое наслаждение. Такова игра.

Она молча повиновалась. Мышцы его шеи и плеч казались сильными и неподатливыми. Даже сквозь тонкое полотно его сорочки и шелковой подкладки жилета. Аромат его одеколона волнами поднимался от разгоряченного тела, опьяняя ее, как экзотическое зелье: лайм и пряности, к которым примешивался едва уловимый острый запах свежего пота.

Он был возбужден не меньше Лиззи, несмотря на очевидное спокойствие, и от этого ее голова кружилась еще сильнее. Все это полное безумие, такого секса у нее раньше никогда не было, хотя прямо здесь и прямо сейчас ей хотелось вспомнить все, что она делала с другими мужчинами.

– О, Бетти, Бетти, ты восхитительна, – проворковал он, сунув руку в ее трусики. Она покачнулась и спрятала лицо у него на груди.

Его волосы тоже хорошо пахли, но слабее и с ноткой зелени. Он был настоящим саше чудесных мужских запахов!

– О-о-о, Господи!

Его упорные пальцы наконец нашли ее клитор и ущипнули. Она задохнулась. Жар, скопившийся в животе, не находил выхода. Но она была готова, о, как готова! Он об этом позаботился.

– Если кончишь прежде, чем я разрешу, придется тебя отшлепать, – выдохнул он едва слышно. – И если снова кончишь, я снова тебя отшлепаю.

– Но зачем меня наказывать? Ты же сам хотел, чтобы я кончила!

Она едва могла говорить, но что-то словно подталкивало ее. Может, потому, что сам процесс произнесения слов давал ей некий контроль. По крайней мере, над собой.

– Потому что я так желаю. Потому что я хочу, чтобы ты кончила, и у меня встает, когда я тебя шлепаю.

Он изогнул шею и запечатлел поцелуй на ее горле. Долгий, непристойный, животный, неопрятный поцелуй. Он целовал и одновременно лизал ее, лизал бесконечно.

– Надеюсь, ты понимаешь, каковы иногда бываем мы, мужчины.

– Да… да, конечно. Мужчины все извращенцы, – пропыхтела она, надавливая на неутомимый кончик пальца. – По крайней мере, по моему опыту, большинство из них.

– О, браво! Брависсимо! Молодец, девочка!

Он больно укусил ее за мочку уха, одновременно обводя, лаская и надавливая на клитор.

Когда его зубы на секунду сжались, она не выдержала. Выкрикнула что-то неразборчивое и кончила резкими, частыми конвульсиями, извиваясь и вращая бедрами.

Волны все еще накатывали на нее, когда он шлепнул ее снова. С размаха. Ладонью.

– Ой! О, Господи!

Джон целовал ее шею, по-прежнему творя волшебство пальцем и изводя ее шлепками.

Ее словно подхватило водоворотом. Она не сознавала, что происходит. Боль и наслаждение смешались и стали неотделимы друг от друга. Она вцепилась в него, смутно сознавая, что тоже причиняет боль впившимися в кожу ногтями.

– О, пожалуйста, я не могу больше, – взмолилась она, спустя несколько мгновений, а может, и целую вечность.

Шлепки прекратились. Вместо этого он сжал пухлый треугольник внизу живота, жестом защитника… или хозяина?

– Не привыкла кончать «на посту»? – спросил он вкрадчиво, но добродушно. – Приятно сознавать, что мне удалось тебя завести. Похоже, я еще не потерял навыка!

Он снова поцеловал ее в шею и обнял за талию.

Лиззи моргнула, чувствуя себя как-то странно. Не в своей тарелке. Она не ожидала, что испытает с ним такое. Все началось как розыгрыш, шутка. Она просто решила проверить, удастся ли ей роль проститутки. И по-прежнему не знала, удалась ли. Если она сумеет найти способ спросить Джона, тот вряд ли ответит откровенно.

Так или иначе, он тронул ее не только физически. От его шлепков горела попка. От его ласк в душе поселилось смятение.

Несколько секунд она просто позволяла себя держать и пыталась не думать. Она почти повисла на человеке, которого едва знала. Который заплатил ей несколько сотен фунтов, лежавших в ее сумочке и на комоде.

Джон так и не вынул руку из ее трусиков, сжимая истекающую шелком «киску».

– Ты очень мокрая, милая, – сказал он, словно прочитав ее мысли. Судя по голосу, он был доволен собой. Так и должно быть, если он действительно верит, что она проститутка, но его усилиями теперь истекает влагой.