Диана Билык - Ректор моей мечты. Книга 1

Защита! Какой же силы эта магия, что так легко сломала рубин в обереге? Крошки драгоценного камня и золотой оправы посыпались за пазуху.

Выдернув разбившийся амулет из-под мокрой сорочки, я отбросила его в сторону и глухо застонала. Попыталась спрятаться под покрывало, слететь с кровати, но тело, скованное чужой сильной магией, почти не двигалось. Я словно увязла в густом киселе или горячей смоле.

Как же жарко и душно! Плувиан, сезон дождей, в самом разгаре, не может быть так невыносимо тепло. Мне нельзя перегреваться! Тем более без амулета.

От борьбы с мощными потоками дара, что схлестнулись от перегрева со звериной сущностью, не хватало воздуха. Всё усилилось в несколько раз. Мышцы гудели и тянули, но я лишь подрагивала и шипела, а нормально закричать и сдвинуться с места не могла.

Лента магии, бесконечно пульсируя в темноте синим, разделилась надвое, затем ещё надвое, пока не повисла надо мной пучком, заставив замереть от ужаса.

Вспотевшую кожу обдало ледяным ветром из приоткрытой форточки. Я с трудом скосила взгляд, чтобы увидеть происходящее снаружи. Существо за стеклом зашаталось, загудело, стремительно влетело в комнату, пронзая стены, окна, мебель и, как бесформенное облако, застыло около кровати, напрочь выбив мою смелость из груди.

Я вжалась в постель и задержала дыхание.

Тюль с другой стороны подпорок от сильных потоков воздуха взлетел над головой. Перед глазами вспыхнули огненные росчерки и плавно перетекли в высокую мужскую фигуру с тяжёлым подбородком, мощным устрашающим торсом и большими руками, способными убить.

Я хотела закричать, но лишь открывала губы и хватала воздух. Не получалось подняться и преодолеть стальные объятия магии, хотя я пыталась снова и снова. От этого заболели мускулы на лице, кожа горела, будто её сдирали заживо, а в глазах потемнело.

Запах мокрой шерсти смешался с ароматом дроблёных кофейных зёрен, к нему добавился флёр терпкого розмарина, что оставался остротой на языке. Воздух уплотнился, душил, вызывал во мне странные необъяснимые ассоциации. Нежности и страсти. Тоски и восторга. Жажды и желания раскрыть объятия и отдать свои силы миру.

Меня изнутри сжигало собственное тело. Оно будто кипело, кровь спешила по венам и пульсировала в висках ударами колокола. Не справившись с защитным куполом, который из последних сил связывала между пальцами, но из-за слипшихся губ не смогла прочитать нужное заклинание, я упала на постель и замерла, ожидая конца.

Пучок плавно лёг на меня синим светом, обернул, будто в кокон, и покрыл кожу серебристым блеском. Прохлада окутала, обняла и успокоила сердцебиение, внезапно прогнала тревогу и усмирила моего внутреннего оборотня.

Я позволила себе дышать. Грудь поднималась высоко и плавно, пока мужчина около кровати не двинулся вверх и, подлетев совсем близко, не лёг на меня, накрыв собой. После чего у меня будто хрустнули рёбра, и сердце остановилось.

Существо за несколько ударов секундной стрелки растворилось во мне, проникло в тело и стало моей кровью – отравленной, кипящей.

В комнате резко стихло. Холод с лёгкой туманной дымкой опустился по углам и рассыпался по полу белым инеем. Сквозняк подхватил гардину и, вытянув на улицу, затрепетал ею, будто крылом голубя.

Я приподнялась на локтях. Синее свечение не ушло, оно будто вросло в мою кожу. Осторожно коснувшись руки, провела вдоль плеча ладонью и с удивлением уставилась на светящийся осадок на пальцах.

– Шэйс, что это? – слетел в тишину вопрос. У нашей магии золотая пыльца… Голубая только у кританцев, насколько знаю из истории.

Свет, отделившись от кожи с лёгким покалыванием, поднялся над кроватью рассеянным клубком. Уменьшаясь на глазах, свернулся по спирали в крохотную точку, пока не превратился в яркую слепящую звезду.

Я не успела задуматься, как она вздрогнула и, влетев в правую ключицу, выбила меня из сознания.

– Кританцы не имели права! – вскрикнул отец. – Как так получилось, мам?! Мы ведь разделены Пологом.

Он сжал крупными руками торец кровати и с присущей ему жёсткостью, способной резать металл, взглянул на бабушку, знахарку нашего клана.

Она дёрнула сухими пальцами воротник длинного мешковатого платья и снова спокойно повторила:

– Метка пары не иманская.

– А чья?! – взвизгнула мама и виновато пожала мне руку. Её тёмные волосы были спрятаны в тугую причёску, смуглую кожу подчёркивало узкое платье персикового цвета, перевязанное под грудью бордовой лентой.