Виктория Вишневская - Тайная беременность. Девочка Громова

Красивые глаза. Цвет необычный.

Неожиданно лицо меняется. Что она делает?

Вовремя успеваю повернуть голову. Плевок прилетает в щёку.

– Только попробуй ещё раз что-нибудь сказать про моих родителей, ты, тварь!

Я хотел по-хорошему. Не насильник же.

Очень хотел.

Но и у меня есть точка кипения.

Свободной рукой убираю её плевок с щеки. Достаю салфетку из кармашка на сиденье, протираю. Девчонка подо мной молчит, не шелохнётся. Поняла, что сделала.

Разозлила меня.

Задираю её платье, хватаюсь за резинку трусов. Резко дёргаю за них, разрывая качественную ткань. Именно, что качественную. Жутко разнится с этим дешёвым нарядом и мейком. Хотя проститутка же. Им бельё красивое надо, дизайнерское.

Похуй!

Раздвигаю бёдра и накрываю ладонью гладкий, бритый лобок девчонки.

Ахает, распахивая рот.

Глаза как блюдца.

И чёрт… Это выражение лица заводит по щелчку. Член в штанах становится колом.

От того, как она вырваться пытается. В таком состоянии. Щёки красные, глаза похотью затуманены. Дотрагиваюсь пальцем до ложбинки. Влажная.

Да она течёт!

Заводит грубость? Или когда её толкают в тачку и угрожают?

Грязная. Грязная, мерзкая девчонка.

– У тебя, у проститутки, план такой? На адреналине трахаться хочешь?

Не слышу ответа.

На груди зацикливаюсь.

Девчонка тяжело дышит, из-за чего грудная клетка вздымается. Соски очерчиваются под неплотной тканью.

Блять, да что с ней не так? Дыхание прерывистое, и хочет ведь меня! Но всё равно пытается выбраться.

– Не хочу. С таким животным, как ты. Не надо! Не хочу!

Я – животное?

Палец молниеносно скользит внутрь. Как наказание. Тугие стенки, сжимающие его, заводят не на шутку.

У шлюх не так узко. У них всё разработано так, что ладонь засунь – она ничего не почувствует. А эта сжимается вся и ноги вместо сводит. Одно колено я прижимаю, а второе с трудом сдерживаю.

Мямлит, сопротивляется. А сама течёт, как водопад.

Делаю несколько упрямых движений.

И чуть не рычу.

Это у неё стиль такой? Играет неумелую девственницу? Не могу объяснить, почему меня это так заводит. Особенно когда облизывает пухлую нижнюю губу и закусывает её, мыча.

И я подаюсь вперёд. Целую её, захватывая блядский рот в плен. Сминаю эти губы, наслаждаясь.

Безумие какое-то.

Мне нравится рот и тело этой шлюхи. Настолько, что сам не замечаю, как мои движения становятся быстрее, напористее. Второй палец присоединяется. Всего несколько секунд, и девчонка кончает подо мной, постанывая в мой рот. Сжимает меня своими тугими стенками.

Я, взрослый мужик, чуть не кончаю в штаны.

Мешает мне сделать это одно – острые зубы, впивающиеся в мою губу. И металлический привкус во рту.

Отрываюсь от девчонки. Провожу пальцем по нижней губе, стирая кровь.

– Ты, я смотрю, ртом своим пользоваться не научилась, да? – еле-еле спокойно проговариваю. А злостное рычание рвётся наружу. Немного сдерживаю своего зверя. И стоит это делать и дальше. Иначе я её убью.

– А тебя мама не учила, что нехрен вставлять свои пальцы куда не надо?! Лучше бы в розетку сунул!

Я ей мыло в рот вставлю!

Хватаю сучку за плечо, тяну на себя.

– О’кей, научу тебя сам.

Ненавижу таких характерных, своевольных. Аж до боли в зубах.

Дёргаю вниз, останавливая голову у своего паха. Не мыло, но тоже сойдёт.

Сомневаться начинаю. Не укусит ли его эта дура?

– Да пошёл ты, – шипит и вдруг набрасывается, как разъярённая кошка. – Изнасиловать себя не дам!

Царапает мне бровь, скулу, губу. И всё это ногтями!

Перехватываю её за запястья, сжимаю до вскрика. Мелодичный такой, сказка для ушей. Но всё же ослабляю хватку, чтобы не визжала.

Блять, ну её на хрен! Мало того, что шлюха поломанная, так ещё и секса не хочет. Но при этом сама словила оргазм, а теперь бьётся так, будто я тут реально её насилую.

А сама хочет! По лицу вижу! Щёки раскраснелись, глаза пеленой затуманены. Про тяжелое дыхание, вздымающуюся грудь – вообще молчу. А что уж говорить про то, что у неё между ног…

Нет, такими темпами я её точно изнасилую.

– Ром, – обращаюсь к водителю, – остановись. И дверь открой с её стороны.

От моих слов на личике девчонки отражается растерянность.

– Вы что со мной сделать хотите?

Много чего, девочка. Очень много чего. Но я трахаться люблю и взаимность, а не игру в одни ворота. А ещё таких, как ты, ненавижу – шалав.

Рома открывает дверь, и я отпускаю её запястье.

– Свали отсюда, пока Рома сам тебя не выкинул, – угрожающе шепчу. Взбесила она меня. И буду лжецом, если скажу, что меня не возбудила. Ещё как. При виде задравшегося платья, светлой кожи и идеально бритого и влажного треугольника между ног всё кипит.