Марина Эльденберт - Девушка в цепях [СИ]

— Да-да, — рассеянно ответил он. — И что же, мой сын делает успехи?

— Определенно, — ни разу не покривила душой.

Конечно, Илайджа был далек от образцового ученика, но образцовость мне всегда казалась излишней. Достаточно, что он проявляет рвение к тому, что ему нравится — тот же вэлейский, например, он с удовольствием заучивает новые слова и бегло читает. Его привлекает современная литература (если не надо учить стихи). Впрочем, стихи учат обычно из классики, а я смутно представляю себе ребенка, которому классика понравится.

— И все-таки место гувернантки — далеко не предел ваших мечтаний. Я правильно понимаю, что вы хотите, м-м-м… свободы?

Он как-то мягко раскатал это слово на языке, и получилось не совсем то, чего я хочу. На мой взгляд свобода — более резкая. Дерзкая.

Но графу об этом я, разумеется, не сказала.

— Да, — ответила честно. — Но милорд, вы можете не сомневаться, что пока я занимаю это место, я отношусь к этому со всей серьезностью.

— Чудно, — пробормотал граф. В какой-то миг у меня возникли сомнения, что он вообще меня слушал, потому что смотрел он куда-то вниз, ниже моего подбородка. — Чудно. Что же, не стану вас больше задерживать, мисс Руа.

Он поднялся, и я поднялась следом.

— Не забудьте, — граф кивнул на конверт. — Вам наверняка не терпится узнать, что внутри.

— Да. Спасибо, милорд!

Я присела в реверансе перед тем, как выйти, а очутившись в коридоре, не утерпела: распечатала письмо еще по дороге в холл. В конверт оказался вложен договор на представление картины в музее искусств, с обязательным письменным подтверждением, что «Девушка» и ее сюжет принадлежит мне, а еще пять контрамарок на открытие выставки. Каждое приглашение на одно лицо, не именное.

Бережно погладив тиснение-полукруг, под которым было изображено здание музея, сунула билеты обратно в конверт и развернула договор. Пробежала глазами первую строчку:

«Мисс Шарлотта Руа предоставляет сюжет „Девушка в цепях“ для выставочного показа в Королевском Музее Искусств».

«Подписать и отправить с посыльным до завтра», — гласила прикрепленная к договору записка.

Мой первый договор!

Мой первый договор на выставку!

Сердце колотилось так, что я не слышала собственных шагов. Поднялась в классную комнату, чтобы прочитать целиком, поставить подпись и как можно скорее передать его мистеру Ватингу (а может быть, и отвезти лично). Быстро пробежала бумаги глазами, подхватила перо, и… споткнулась о последнюю строчку.

«Мисс Шарлотта Руа не возражает, что сюжет „Девушка в цепях“ будет представлен в выставочном зале под псевдонимом Чарльз Руа».

Сначала мне показалось, что я ошиблась, поэтому перечитала еще раз. Нет, в договоре было действительно оговорено, что выставляться мне предстоит под мужским псевдонимом. Своей подписью я соглашусь с тем, что рядом с моей картиной будет табличка с именем Чарльза Руа (ничего умнее, как взять мужской вариант моего имени, мистеру Ваттингу, видимо, в голову не пришло), а это значит… Значит, что представлять меня коллегам, искусствоведам и критикам никто не собирался. Равно как и разглашать мое авторство.

Поднявшись, решительно сложила бумаги в ридикюль и поспешно собралась. В этой части города омнибусы не ходили, пришлось ловить кэб: пусть это дороже, зато быстрее доберусь до места. Конечно, не было никаких гарантий, что я застану мистера Ваттинга, но подписывать договор в таком виде я не собиралась. Не окажется на месте сегодня — оставлю письмо с просьбой о встрече и приеду завтра!

Мне повезло: в связи с предстоящей выставкой, директор оказался в музее. На этот раз разговаривать и препираться с сидящим за конторкой мужчиной я не стала, просто сунула ему под нос договор, и он, пробурчав что-то невразумительное, отправил меня по известному адресу. То есть в кабинет с дверью из туанэйского дерева (между прочим, безумно редкого и дорогого) и золоченой ручкой.

Когда я вошла, секретарь колдовал у подноса, источавшего аромат крепкого чая и сахарного печенья. Обернувшись на щелчок открывшейся двери, подчеркнуто вежливо, но холодно произнес:

— Добрый день, мисс. Мистер Ваттинг сегодня не принимает.

— Мне очень нужно его увидеть.

— Нет, мисс. Только не сегодня.

— Мне прислали договор…

— Да, конечно. Вы можете оставить его мне.

— Нет, вы не понимаете. Там…

Прежде чем я успела договорить, дверь распахнулась, и на пороге появился директор музея.

— Джордж, сколько можно! Я просил подать чай полчаса назад…