Сильвия Лайм - Мой князь Хаоса

Сердце княгини бешено застучало. Но она доверяла мужчине рядом настолько, что, если бы он сказал: “Прыгаем!”, не задумывалась бы ни секунды. И она смело сделала шаг вперед.

И тут же толпа внизу затихла, глядя, как переливается золото ее платья. Сейчас она должна выглядеть, как маленькое солнце. Тысячи блестящих нитей отбрасывали такое сияние, что, казалось, вблизи можно было на некоторое время ослепнуть.

— Вот они, моя дорогая, — проговорил Дариэн, легко глядя поверх многотысячной толпы, словно здесь и вовсе никого нет. — Твои новые подданные. А все это — земли, которыми ты будешь править. Мир, который отныне — твой.

Он широко развел руки в стороны, очерчивая горизонт.

— Но… — у Эленики словно ком в горле застыл. Она смотрела на притихший человеческий улей и не понимала. Боялась. Ведь они все сейчас чего-то ждали, наверняка, обдумывали смысл ее наряда, цвет кожи, волос. — Что если я навсегда останусь в этом мире чужой?..

Она думала, что последняя фраза звучала лишь в ее голове. Но это было не так.

Дариэн посмотрел на нее со странной задумчивостью, а затем вдруг поднял вверх правую руку, сжатую в кулак.

Эленика почти не почувствовала уже ставший привычным чуть металлический запах крови. И в небо от кисти повелителя Хаоса взметнулся столп золотых искр. Он превратился в мириады сверкающих пылинок, окруживших все поле, и посыпался вниз.

И в ту же секунду многоголосый хор толпы со стройным восторгом крикнул:

— Долгой ночи княгине Хаоса!!!

Очень быстро стало ясно, что почти каждый из кричащих усиливал и выравнивал слова магией. Потому что грохот приветствия был похож на весенний гром. Глубокий и сильный, отпечатывающийся в сердце и памяти.

А золотые искры, наконец, долетели до толпы. Как только искрящаяся пыль касалась людей, вверх поднимались разноцветные бабочки. Это было удивительно красивое колдовство.

— А почему бабочки, Дариэн? — спросила она, намекая на смысл всего этого представления.

— Потому что бабочка — символ чистоты, невинности и Порядка, — спокойно ответил мужчина. — А золотые искры — символ Хаоса. Наш с тобой союз, дорогая.

Эленика ничем не показала, что удивлена. Особенно тому, как радуется внизу народ, ловя чудесных созданий.

Не удержавшись, она тоже перегнулась через балкон и выставила руку в воздух, чтобы поймать исчезающие пылинки. И одна из них все-таки приземлилась к ней в ладошку.

В ту же секунду на белоснежной коже появилась восхитительно красивая бабочка. И к собственному удивлению Эленика поняла, что уже видела однажды такую. Ее крылья переливались от молочного цвета до темно-бордового, словно в стакан со сливками капнули сока из черной смородины.

В тот же миг княгиня вспомнила темную девочку, что однажды подарила ей волшебный камушек. И улыбнулась.

Это было похоже на очередное чудо. Словно кто-то сверху подтверждал: “Твое желание сбылось, княгиня”.

Но Эленике не нужно было подтверждений. Она взмахнула рукой, отпуская вверх крылатое волшебство, и повернулась к своему мужчине.

Оказалось, все это время Дариэн наблюдал за ней и едва заметно улыбался, сцепив руки за спиной. Его глаза горели привычным пламенем, но теперь девушка видела в них гораздо больше, чем раньше. Все его чувства, которые так сильно повторяли ее собственные. Страсть, восхищение, желание, восторг, очарование, любовь. Любовь. Любовь…

И молодая княгиня Кровавого заката знала, что, как она и загадывала, боли больше не будет. Будут только свет и тьма, Эленика и Дариэн, Порядок и Хаос. Вместе и навсегда.