Ольга Олие - Строптивый альфа [СИ]

Макс.

Сладко потянувшись, глянул в окно и порадовался. Там ярко светило солнце, на небе не было ни облачка. А значит, день сегодня обещает быть жарким. Мы с друзьями собрались на речку. Шла первая неделя, как мы окончили школу. Впереди институт, но пока месяц в запасе у меня есть. Можно развлечься и отдохнуть.

Резво вскочив с кровати, по привычке глянул на встрепанное и все еще сонное нечто, смотрящее на меня из дверей шкафа-купе, стоящего аккурат около кровати. Каштановые волосы в беспорядке разметались и топорщились в разные стороны. Сейчас моя прическа ну никак не походила на модельную, которую мне делали как раз на выпускной.

Зеленые глаза прищурены, я пытался во всех деталях разглядеть себя. Тонкие губы скептически поджаты. Тело… ну хоть тут все в порядке. Правда, не качок, но и не задохлик. Единственное, что радовало, это не так сильно бросающаяся в глаза сущность омеги, коим я и являюсь. Вот только родителей удручало то, что мне скоро восемнадцать, а течки все еще нет. Но все доктора, к которым меня водили, в один голос твердили, что это нормальное явление. Им пришлось это принять.

Мои сверстники уже давно прошли через это. У многих из них уже были альфы. Но я… даже не представлял себе, каково это. Поэтому, если честно, очень боялся. И стоило ко мне приблизиться очередному альфе, как я находил тысячу и одну причину, чтобы слинять побыстрее.

Может меня и считали чудаком, но это мои чудачества и от них я никуда. Даже сам не знаю, что должен предпринять альфа, чтобы я перестал бояться. Но… хватит о грустном. Чудесный день, такое же настроение. Схватив плавки и шорты, быстро нацепил их на себя, умылся, провел по волосам расческой и вышел из комнаты в направлении кухни, откуда раздавались умопомрачительные запахи. Опять папа что-то вкусное готовит. Обожаю, когда он дома, а не на своей работе, которая отнимает у него массу сил и времени. Второго отца тоже днем с огнем не сыщешь, тоже занятой. Так что, я предоставлен сам себе. Но я не жалуюсь, привык уже.

— Доброе утро, — входя, расплылся в улыбке, уж больно комично выглядел папа в переднике на голое тело и в плавках.

— Доброе, — улыбнулся он, показывая на стол глазами, предложил, — присядь, поешь. Ведь уже собрался куда-то?

— Ага, на речку, — запихивая в себя ароматные и душистые булочки, едва выговорил я. — Я еще и с собой возьму? — полуутвердительно спросил я, на что отец только кивнул и вытащил очередную порцию из духовки.

Быстро позавтракав, схватил пакет, который папа собрал, чмокнул его в щеку и, не забыв полотенце, побежал к друзьям, которые уже стояли около дома и ждали меня. Их было трое. Мы дружим с детства. У Кира уже и пара есть, его альфа с ним очень обходителен, видно, что любит, ценит и уважает. Мы все ему по-доброму завидовали. У Ника и Влада пока пары нет, но течка у них уже давно началась и под альфой они уже успели побывать. О чем потом с упоением рассказывали, как это здорово и чудесно.

Нет, мне что-то не хочется таких чудес. Я все еще не могу свыкнуться с мыслью, что мне придется под кого-то ложиться и удовлетворять чьи-то потребности. Неа, не хочу. И пусть мне все в один голос твердят, что при течке невозможно справится со своими желаниями, я все равно постараюсь, чего бы мне это ни стоило.

На речке было много народа. Нам едва удалось найти свободное место, чтобы расположиться вчетвером. Пока с утра вода еще не совсем прогрелась, решили сыграть в карты. Около нас освободился небольшой пятачок, но свободным он был недолго. Его заняли трое парней-альф, один из которых, глянув на нас, презрительно скривился:

— Крис! А другого места ты найти не мог? Почему я должен находиться со шлюхами-омегами? — его слова больно резанули по сердцу. Мои товарищи только глаза опустили, они не могли идти против альф. Но тут тот самый парень, к которому и обратился этот выскочка, ответил:

— Калеб! Прекрати свои закидоны! Не нравится — иди сам ищи место, а мы с Жекой останемся здесь, — при этом он демонстративно расстелил полотенце и, виновато улыбнувшись Владу, улегся на песок.

А у меня в этот момент что-то странное произошло внутри. Будто бы во мне запорхали бабочки. На душе стало так радостно, тепло и уютно. Единственное, что все портило, это все еще искривленное в пренебрежении лицо этого Калеба. Он недовольно окинул нас взглядом, снова скривился, хотя казалось, куда уж больше? И только после этого, расстелив полотенце, улегся на него и отвернулся от нас.