Ольга Олие - Строптивый альфа [СИ]

— А она и не признана его спасать, — несмотря на то, что внутри меня все бушевало от такого презрения и унижения, я постарался взять себя в руки и, сцепив зубы, продолжил. — Она не для таких, как ты, недоумков. Тебе бы ума добавить, вместо завышенного самомнения, цены бы тебе не было в базарный день, а так… дешевка, — высказавшись, просто отвернулся и отправился прочь.

Глаза щипало от непролитых слез, но я стойко держался. Нельзя было показывать свою слабость. Надо держаться. Но в голове созрел еще один план. Выглянув в окно, заметил стоящий невдалеке черный джип. Против воли, сквозь слезы прорезалась легкая улыбка. Недолго думая, набрал номер рекламного агентства и продиктовал уже знакомый телефон и объявление о продаже машины. А после еще добавил и о продаже квартиры, которую, как я успел узнать, купили Калебу родители в этом городе.

И понеслась душа в рай. Снова начались звонки, но мало того, появились еще и ходоки, которые приходили смотреть квартиру. Я же все время находился поодаль и наблюдал за всем, давясь от смеха, когда видел выражение лица Калеба, отказывающего очередным клиентам. На этот раз мое спокойствие продлилось целый месяц. У него просто не было времени меня доставать. Вот только я стал замечать подозрительные взгляды в мою сторону.

— Это ведь твоя работа?! — выловив меня на выходе из универа и хватая за локоть, от чего меня сразу же словно током шандарахнуло, да и его, судя по-всему, тоже, так как глаза резко распахнулись, и он резко отпустил меня, процедил он. — Что это было? — его тон резко сменился, в нем мелькнули нотки удивления и… страха?

— Догадайся с одного раза, идиот, — не став ничего объяснять, я опрометью бросился прочь. А вечером, скорее ночью, когда меня никто не мог заметить, подошел к двери Калеба и на полу около его двери нарисовал мелом очертание тела, разлив в нескольких местах кетчуп, разбросав гвозди, тоже смазанные в кетчупе, быстренько ретировался в общежитие. Где завел будильник на шесть утра, чтобы не пропустить такое развлечение.

Рано утром, чуть только забрезжил рассвет, я уже был на ногах. Собравшись, одевшись, выскочил за дверь. Комендант только удивленно посмотрел мне вслед, но сказать ничего не успел. Я пулей вылетел на улицу. Добежав до дома Калеба за считанные минуты, поднялся на этаж выше и принялся ждать.

Через несколько минут дверь распахнулась и раздался отборный мат альфы. Ух! Я даже заслушался. Украдкой выглянув из своего укрытия, перегнувшись через перила лестницы, едва не расхохотался. Поставив телефон на беззвучный режим, заснял такую картинку. Недоумение, страх, переходящий в ужас, растерянность — все это смешалось на лице альфы, убрав его маску презрения.

А вот потом, не удержавшись, пробежал мимо него, хлопнув по плечу, произнес:

— Он умер от любви к такой бессердечной и всех презирающей твари? — не дожидаясь ответа, слетел по ступенькам вниз и выскочил за дверь. Последнее, что я услышал, это были угрозы в мой адрес.

Посмотрев на время, заметил, что еще немного перед лекцией есть, потому, заскочив в свою комнату, быстро скинул фото на комп, а после распечатал сразу несколько снимков. Схватив их, помчался в универ, где развесил их на стенде в холле, и в аудиториях, где должны проходить наши занятия.

То, что творилось в тот день, было не передать словами. Калеб был такой злой, агрессивно настроенный, вот только приблизиться ко мне у него не получалось, я постоянно умудрялся сбежать. Чтобы не нарваться на неприятности. А вечером, довольный собой и проделанной работой, решил, за столько времени пребывания в этом городе, пройтись, прогуляться.

Я обошел несколько музеев, посетил выставку картин художников-импрессионистов, купил себе мороженое и уже шел обратно, когда, стоило мне начать переходить дорогу по зебре, на меня из-за поворота выскочил черный монстр, который не успел затормозить вовремя, а я не смог полностью увернуться. И меня просто отшвырнуло на асфальт. Резкая боль прошила руку, на которую я упал.

Из машины выскочил… Калеб? Я готов был уже застонать от бессилия. Кого-кого, а его я точно не хотел видеть. Мне и так было больно. А тут еще и он сейчас обольет своим презрением. Глядя на него загнанным зверем, я ждал, пока он приблизиться. Но, вопреки моим прогнозам, в его глазах стоял ужас и… волнение? Но этого в принципе не может быть. Он же, ни слова не говоря, подхватил меня на руки и вдруг втянул носом запах. Мой запах! А потом просто расплылся в дурацкой улыбке. Что вообще происходит? Может, у меня глюки начались? Или я потерял сознание и сейчас нахожусь в мире грез? Это явно не тот Калеб, который все время изводил меня, который презирает всех омег, который никогда не улыбался. Может его просто подменили?