Ольга Олие - Жизнь или принципы [СИ]

— Мирон, приезжай сегодня, я соскучилась, — порадовала меня моя бывшая любовь, внезапно объявившись спустя пять лет.

— Вы надолго вернулись? — не удержался я от вопроса, так как в этот момент пытался разобраться, что я сейчас чувствую к той, которую когда-то любил до безумия, как мне казалось.

— На две недели, и я хочу провести их с тобой, — промурлыкала Любаша в трубку. — Муж как раз будет занят эти дни, мы и приехали-то, чтобы он смог заключить какие-то супервыгодные контракты, — ответила та, нисколько не сомневаясь, что я примчусь по первому ее зову.

— Любаш, я сейчас живу не в Москве, а в двухстах километрах от нее, — произнес я, пока мозг усиленно работал над решением проблемы. — Как думаешь, в гостиницах места еще будут? Там, насколько я знаю, сейчас начались какие-то симпозиумы, не факт, что хоть что-то осталось.

— Нашел проблему, — хмыкнула Любаша. — Поживешь у нас. Квартира четырехкомнатная, брат дома бывает редко, к тому же одна комната все равно свободна. Приезжай, я жду, — назвав адрес, девушка отключилась.

Я задумался. С одной стороны, пять лет — долгий срок. За это время моя любовь к ней не только не сохранилась, более того, она забылась, улетучилась. Сейчас даже в душе ничего не дрогнуло. Первым порывом было остаться дома и никуда не ехать, к тому же некоторые дела требовали моего непосредственного участия. Но, с другой стороны, ведь именно благодаря Любаше я стал тем, кем и являюсь сейчас: успешным бизнесменом.

Тогда, пять лет назад, во время нашего бурного романа, Люба выбрала какого-то бизнесмена, предпочтя обеспеченную жизнь без любви нищенскому существованию со студентом, хоть и в любви. Меня тогда здорово ломало, когда она сообщила, что уезжает за границу, я поставил перед собой цель достигнуть чего-то большего, и я шел к этой цели семимильными шагами.

После трех выкуренных сигарет и получасовых воспоминаний, я решился. Очень интересно было посмотреть, какой она стала, дрогнет ли у меня хоть что-то при виде ее? Отбросив все сомнения, я собрал необходимые вещи, взял телефон, деньги, ноутбук и вышел из квартиры.

Дорога заняла немного времени. Через три часа я уже был возле подъезда названного ею адреса. Еще одна сигарета, минута размышлений, и я вышел из автомобиля, забрал с заднего сиденья сумку, повесил на плечо, не забыв включить сигнализацию, выдохнул и направился к металлической двери с домофоном.

Дверь открылась сразу, как только я набрал код. Любаша даже не поинтересовалась, кто звонит, видимо, увидела меня в окно. Поднявшись на третий этаж, тут же увидел ее в дверях. Она стояла в коротком атласном халате, с сигаретой во рту. Первое, на что я обратил внимание, это ее руки с длинными красными ногтями. Меня передернуло. Вот зачем девушки так уродуют себя, приклеивая такой страх и ужас? Как представишь, что она может сделать в порыве страсти, так и секса с такой не захочешь.

— А ты изменился, — разглядывая меня с головы до ног, довольно заметила девушка. — Похорошел, возмужал, заматерел. Неужели это все за пять лет? — удивленно произнесла она, проводя рукой по моей груди.

— Ты тоже изменилась, — заметил я. — Была жгучая брюнетка, сейчас блондинка с кучей грима на лице, небось еще и с кучей силикона? — подозрительно осведомился я, сузив глаза и, в свою очередь, разглядывая ее. — Может, ты меня пропустишь? Или дадим соседям тему для сплетен?

— Проходи, — усмехнулась она, отходя в сторону и пропуская меня в квартиру.

Я вошел, огляделся, кинул сумку прямо на пол в прихожей. Не успел раздеться, как Любаша тут же повисла на мне, требуя поцелуя. Я слышал, как где-то в одной из комнат ее брат разговаривал, скорее всего, по телефону, так как второго собеседника слышно не было. Мне стало немного неуютно. А когда в замке заскрежетал ключ, у меня вообще все упало, впрочем, так же, как и у Любаши.

Она отскочила от меня в тот момент, когда дверь рывком распахнулась, и на пороге возник ее муж с двумя амбалами. От его взгляда мне стало страшно, так как там я увидел свой приговор.

— Не успели приехать, а ты уже любовников тянешь? — с холодной сталью в голосе процедил мужчина. — Ты его предупредила, что стало с твоими прошлыми? Один до сих пор под себя ходит, а второй… может, его уже рыбы доели?

В этот момент, когда он говорил об участи бедолаг, как о чем-то обыденном, мне стало страшно, сердце, казалось, остановилось. Душа вообще решила заныкаться в самые дальние уголки. Я пытался хоть что-то сказать, но язык просто приклеился, отказываясь произносить хоть что-то.