Фасо Буркина - Гроза

Пока дочь выполняла просьбу, он вновь ополоснул рот. Она увидела его задницу, спросила: "Эти?", — подала ему в руку. Он постарался не повернуться к ней срамом, но она увидела тень стоящего пениса на белом покрытии тумбочки под раковиной. Не ушла даже тогда, когда он принялся надевать их. Не ушла даже в тот момент, когда он натянул бельё повыше, чтобы закрыть "мачту". Она так и стояла в дверном проёме, когда он покидал ванную комнату.

Он обратил внимание, что пояс еле сплетался, едва удерживая полы халата. И когда в узком проходе ему пришлось повернуться лицом к дочери, завязка окончательно разошлась, правая пола халата последовала за телом отца.

И, как при любом половом возбуждении, гормональные наркотики усилили восприятия. Глаза не исказили увиденное: грудь аналогичную железам супруги в былые времена; живот, не плоский как у Светки, а с небольшим жирком, который от блеска софитов в ванной, показался розовым мрамором в изваяниях антиков;

мясистый лобок, опять же в его вкусе — не костлявый как у её подружки, а подходящий под ухват в жменю; полное бедро правой ноги с таким же колером — розовый мрамор.

Кожный покров, даже на скрытом тканью пенисе, ощутил тепло исходящее от дочери.

Обоняние напомнило, что дочь недавно долго парилась. Возможно из-за этого всё такое розово-мраморное. Распахнувшись, халат выпустил и аромат девушки. Чистый и пьянящий. Добавляющий в химреактивы гормонов мужчины новые ингредиенты, усиливающие восприятия.

Что-то сдерживало его подхватить дочь на руки, понести к её ложу и….

Леонид еле поволок ноги….

Дочь последовала за ним….

Он сел перед теликом, взял пульт….

Экран ему заслонило обнажённое тело.

Пульт от телевизора сменился на скипетр, оголившийся проворными руками девушки.

"Ты что?"

"Я уже не девушка! Если ты об этом!"

Всё так обыденно, будто соитием с ним она занималась каждый день, взяла в ладонь, села коленями на диван и вправила пенис в себя. Замерла в ожидании.

Л1

Ведь она уже стопроцентным НАМЁЩИЩЕМ дала понять, чего от него хочет. Тормозило его лишь одно. И дочь поняла возможную причину:

"Завтра начнутся месячные. Не беспокойся!"

Слова сказаны. Дальше дело. Он напряг ягодицы — толкнул пенис чуток. Но и этой "искры" хватило для зажигания страстного соития. Сильный мужчина ворочал дочь на поверхности дивана, держал на руках, как Её подружку и аналогично носил по комнате, пристраивал тело на швейную машинку, на подлокотник, ставил в дверном проёме и без устали таранил мягкую эластичность.

Показалось, что влагалище дочери высасывает из него всё то, что недополучило с, каких-то, известных лишь Наташе, пор.

"Донь, ничего не повредил тебе?". — уложив её рядом с собой, начал разговор отец.

"Всё нормально, папуль. Я так и думала, что ты сильный мужчина…. Пап, не могу сказать с кем я начала. Хотела с тобой…, но ты…. Не рано, папуль. Гормоны лицо и тело портят, а в предлагаемых чистящих средствах для девушек и юношей столько химии, что можно навредить организму."

Леонид мысленно похвалил: дочь за осведомлённость, Светку за молчание — не протрепалась, что он знает о её нецели, о Артёме, о том, что в десять лет собиралась без спросу взять "игрушку" покататься.

"Хороший он хоть? Не обижает…? Ну и ладно, доня! Мать то знает?"

"Парень отличный па, не беспокойся. Мама догадывается…. Я виновата сама. Раньше тампоны покупала для девушек, теперь для женщин. Но я отбрехиваюсь. Говорю, что подросла, щель стала побольше". - голова дочери пошатывалась под ритм сердечного пульса отца, высохшие волосы щекотали ему ноздри.

"Любишь его значит. А со мной…"

"Я сама так захотела. Он не знает… если ты ему не скажешь!"

"Кому?". — попытался как Светку поймать Наташу обмолвкой.

"Парню моему…. А-а-а! Чего таить! Всё равно поймаемся случайно…. Артём это, пап. Брат мой, сын твой!"

Мужчина почувствовал слезу, скатившуюся с носа Наташи. Поднял личико руками, поцеловал в носик, в глазки.

"Как вы начали…?"

"Просто…. Нет, не просто так, взяли да потрахались. Но со стороны может показаться именно так. Я в тот день пришла с прогулки, окрикнула кого-нибудь. Молчание. Разделась, чтобы ополоснуться, а тут на змеевике твои труселя висят. Я надела их. Сцепила в поясе потуже булавкой, чтобы не спадали, да и начала ходить в них, как в юбке…. Тебе ха-ха, а мне интересно, как твоё хозяйство там болтается. Даже массажку приспособила к резинке. Хожу, причиндалами размахиваю. И тут из спальни появляется сонный Тёмка. Пипец. Я без насисьников, с имитатором члена в трусах, изображаю тебя. Не смейся! Я в тот момент чуть не провалилась под пол. А тут ещё массажка выпадает из трусов, да бьёт меня по ноге. "У тебя писька разваливается!". — говорит Тёмка и хохочет. А я не знаю, что делать или сиськи прикрывать, или ногу почесать. "Зачётные млеки у тебя. — говорит. И зырит не отводя взора. — Можно потрогать?" Я кивнула, он начал ласкать соски, взвешивать груди. Ну, а там уже, сам догадываешься, член встал, я потекла. Не заметили оба как потеряли девственность. Так и помирились с ним. Перестали донимать друг друга, сменили, так сказать, раздражители психики. Он перестал за Ксюхой волочиться, я забыла про тебя. Да не тут-то было. Ты как наденешь те трусы, да как развалишься на диване. Я вспоминаю о массажке в труселях, и далее, для чего это я затевала…. Эх, папочка, возможно я не стала бы жить как с мужем с Тёмкой, если бы ты обратил на свою непутёвую… развратную дочь внимание…. Я завлекала тебя