Лора Ли: Хоуп Вульфа

Его пальцы, теперь щедро покрытые смазкой, вернулись к ее анусу. Он подготавливал ее в течение долгих минут, растягивая ее, обрабатывая ее, делая ее сумасшедшей. Затем Вульф поднял ее ноги, закидывая их себе на руки, и стал располагать член.

— Они брали тебя здесь, Хоуп? — прошептал он, когда головка его члена пристроилась к входу ее задницы. Он скользнул, прежде чем она успела ответить. Медленный, размеренный толчок, который заставил ее прижаться к нему, укус огня, уколы удовольствия и боли, заставляющие ее прижиматься к его эрекции, когда он полностью скользнул внутрь нее.

Она растянута. Заполнена. Хоуп задохнулась, приспосабливаясь к его толстому члену, сражаясь с лижущим пламенем жгучей похоти, которая возрастала, распространяясь по ее телу.

— Ты такая тугая, — прорычал он, слегка продвигаясь вперед, — такая сладкая, горячая и тугая, Хоуп.

Она взмахнула руками, голова вжалась в простыни, когда тело сжалось, умоляя о большем. Затем его пальцы раздвинули ее влагалище, скользнув глубоко внутрь нее, входя одновременно с членом, который начал трахать ее анус.

Вульф скользил почти свободно, медленно гладкими движениями, еще больше возбуждая. Она сжалась в отступлении. Толстая головка чуть не выскользнула из задницы, заставив ее задохнуться в знак протеста. Хоуп плакала и умоляла, когда он глубоко толкался, его пальцы трахали ее киску, а большой палец нажимал на клитор. Она так близко. Так близко. Хоуп хрипло вздохнула, чувствуя, как возрастает волна, все выше, выше…

— Ах, еще нет, любимая, — его член быстро вышел из нее, затем он отошел от кровати. Потеря заставила ее замолчать на долгие, мучительные минуты.

— Ты ублюдок! — выкрикнула она в отчаянии, когда он исчез в ванной. — Ты извращенец, испорченный сукин сын.

«Убью его, — бушевала Хоуп. — Когда освобожусь, вырву ему глаза, отрежу член. Нет, — подумала она, — привяжу его и буду мучить так же, как он меня.»

— Какая лексика, — крикнул он, Хоуп услышала, как вода бежит, а затем отключилась. — Уверяю, за это я тоже накажу тебя.

Усмехнулся Вульф, когда вернулся к ней, его серые глаза загорелись сексуальным озорством.

— Давай, Хоуп, расскажи мне, что я хочу знать, и сможешь достичь кульминации. Это все, что тебе нужно. Просто дай мне ответы, которые хочу узнать, — он издевательски развел руки, имитируя приглашение.

— Ублюдок! Я отпинаю твой зад, как только освобожусь.

Хоуп набросилась бы на него и сейчас, но веревки не давали достаточного простора, чтобы на самом деле коснуться его. Вульф усмехнулся. Он снова поднял ее ноги, затем, глядя в ее глаза, толкнул горячую, жесткую длину своего члена в ее промокшую киску. Хоуп запротестовала из-за мучительно медленного входа. Вульф растянул ее почти до боли, погрузив в нее всю длину, обжигая ее с таким отчаянным желанием, что она боялась, что это уничтожит ее.

— Пожалуйста, — прошептала она.

— Скажи мне, — потребовал он. — Дай мне то, что я хочу от тебя, Хоуп.

Вульф вышел из нее, когда она запротестовала, а затем ворвался твердым, уверенным толчком, заполняя ее влагалище, сжавшее его на краю освобождения настолько взрывного, что она боялась потерять рассудок. Снова отступив назад, его член выскользнул из ее захвата ноющего лона, когда он опустился на кровать.

Он снова растянулся между ее бедер, мгновенно уткнувшись губами в ее киску. Потрясающее наслаждение от его языка, упивающегося ею, толкающегося внутрь нее, облизывающего чувствительные стенки ее влагалища, пока она кричала в агонии желания. Его язык погрузился в нее, жадно облизывая, пока снова не началось содрогание. Затем Вульф отстранился от нее, снова спрашивая. Когда она не ответила, он придвинулся к ее грудям, сосал их, щипал, очерчивая чувствительные соски, пока она не закричала любой ответ, который могла придумать. И все же, это было не то, что он хотел.

— Вульф… Господи, клянусь, Вульф, — выкрикнула Хоуп, что показалось несколько часов спустя. Пот намочил ее волосы, стекал по шее, между грудями. Горло охрипло, слезы затопили щеки, и ее тело сотрясалось от рыданий. Она была огромным надвигающимся оргазмом. Потребность была на грани отчаяния, ее живот сотрясался настолько сильно, что ему пришлось бы остановиться, облегчить ей боль, только чтобы начать сначала. Снова. Хоуп не соображала, была неспособна понять свое окружение, время или что-то еще, кроме отчаянного желания оргазма.

— Черт бы тебя побрал, Хоуп, — Вульф отстранился от ее тела, его мускулы блестели от пота, лицо скривилось от возбуждения. — Просто скажи мне, кто тебя трахнул. Просто назови мне их имена. Это все, что я прошу. Только это.