Мила Ваниль - Накажи меня нежно

Это была катастрофа! Пол в вагоне не просто грязный — мокрый и черный от жижи, которую люди тащили на обуви с улицы. Сегодня ночью выпал снег, и поэтому грязи хватало с лихвой. Да еще кто-то тут же наступил на рассыпавшиеся листы!

Кира, конечно, собрала их все. Но она понимала, везти их дальше в таком виде нельзя. Она вышла на ближайшей остановке и позвонила Илье.

— Вернись в студию, — приказал он после того, как она, давясь слезами, рассказала о произошедшем.

И его тон не предвещал ничего хорошего.

Кире повезло, что она рассказала о своей глупости по телефону. Илья давно научился контролировать эмоции, но сейчас не сдержался бы, наорал и выгнал. Он был в бешенстве. Девчонке нельзя доверить простое дело! И многочасовая работа псу под хвост! И как можно быть такой… безответственной!

Пока Кира ехала обратно в студию, он сумел взять себя в руки. Вопиющее безобразие, конечно, но не катастрофа. Он давно уже привык дублировать все, что делает. В его профессии форс-мажоры неизбежны, и в мастерской, в стеллаже с архивом, лежат точно такие же папки, что у Киры. Однако безнаказанной девчонка не останется.

Илья морально подготовился к слезам и к истерике. Был уверен, Кира будет давить на жалость, как и все женщины. Даже проверил аптечку, где хранил пустырник и валокардин. На съемках и не такое бывало, порой приходилось отпаивать особо впечатлительных барышень успокоительным.

Кира удивила. Илья ждал ее в кабинете, за столом. Она вошла тихо, как мышка. Глаза красные, заплаканные. Губы опухшие, искусанные. Взгляд виноватый, но не умоляющий, а какой-то нехороший. Обреченный? Кажется, у нее не было сомнений относительно своей участи. Положила изгаженную папку на стол и встала напротив, заложив за спину руки.

Илья молча сверлил ее взглядом, всем своим видом показывая, как он рассержен. Кира не расплакалась и мужественно смотрела ему в глаза, когда рассказывала, как все произошло. И снова обманула его ожидания, ни разу не попытавшись оправдать свой проступок. Так и сказала: «Я виновата». И если до ее прихода Илья все же склонялся к увольнению, то сейчас ему даже стало ее жаль. Не настолько, чтобы простить, но настолько, чтобы отложить окончательное решение.

— Кира, я очень тобой недоволен, — сухо произнес он, когда она закончила рассказ. — И ты будешь наказана, если не хочешь потерять работу. — Девчонка побледнела, и уставилась на него в ужасе, но даже сейчас не заплакала. — Сейчас я уйду, заказчик все еще ждет материалы. К моему возвращению ты должна решить, хочешь ли ты и дальше работать в студии. Если нет — уходи до моего прихода. Ключи оставь на столе, дверь захлопни. Если да — жди здесь, в кабинете. Сядь на диван, и не дай бог тебе сунуть куда-нибудь свой любопытный нос! Все ясно?

— Да, — тихо ответила Кира.

«Да, мастер», — прошелестело в голове у Ильи. Другой голос, не Кирин, знакомый до боли. На секунду он прикрыл глаза, но тут же прогнал воспоминание. «Больше никогда!» — напомнил он себе. Однако уже понимал, что благие намерения дали трещину, и «никогда» не получится.

Едва Илья ушел, Кира расплакалась. Ей казалось нечестным и некрасивым рыдать при нем, потому и сдерживалась из последних сил, а потом как плотину прорвало. Черт ее дернул лезть в эти папки! День так хорошо начался, и она надеялась на тихий спокойный вечер. Пусть не с человеком, который ее любит, но хотя бы с тем, кому она не безразлична. Пусть только ради творчества, но все же! И так бездарно все испортить, собственными руками…

Проплакавшись, Кира задумалась, как ей поступить. Поначалу казалось все просто, ведь больше всего она боялась увольнения. Найти хорошую работу, да еще в конце года, трудно. Без подработки она не справится, тем более, хозяйка заранее предупредила, с января плата за квартиру повысится. И вроде бы теперь нужно всего лишь дождаться возвращения Ильи, и принять то наказание, какое он назначит.

Но какое это будет наказание?

Скорее всего, лишит зарплаты. На месяц? На два? И это равносильно увольнению, потому что без денег ей не выжить. Возможно, удастся уговорить его выплачивать штраф частями. Маловероятно, но она попробует. Однако помимо всего в душе поселился какой-то страх. А как еще Илья может ее наказать? Кира не понимала, откуда взялись эти глупые мысли. Может, она зря сидит и ждет? И надо бежать отсюда, пока не поздно? Нет, Илья не похож ни на жестокого человека, ни на насильника. Жесткий — это да. Суровый. Безжалостный. Но не будет же он заставлять ее делать что-то нехорошее? При этом Кира сама не понимала, чего «нехорошего» она боится.