Людмила Харсун - Клеопатра Lutsk. История юзерши

Она впервые испытала двойственное чувство: сладкое волнение, свойственное объекту повышенного мужского интереса, и сложный комплекс то ли вины, потому что не получалось быть скромной девочкой, то ли тревоги, оттого что внимание лишало ее той правильности, которой она до недавних пор добивалась от непутевых одноклассников.

Наверное, это тогда вошло в ее обыкновение держать дистанцию в общении с мальчишками, а потом и мужчинами, постоянно сопротивляться при малейшем приближении, испытывая постоянное и, зачастую, неоправданное сопротивление. Догнавшие ее подруги легко шли на контакт с парнями, болтая, хихикая и напропалую кокетничая с ними. Татьяна же постоянно ощущала в себе чувство, которое возникало у нее, когда мать возвращалась после вызова в школу. Природная общительность не давала ей отгородиться и замкнуться, но тревога, глубоко сидящая внутри, не позволяла быть открытой и доверчивой.

«Тань, ну отчего ты – такая?» – приставала Сонька на правах старшей и более опытной, да и другие девчонки из их небольшой веселой компании удивлялись, как это можно быть такой снежной королевой. Быть королевой у нее, конечно, не получалось. Простота, не свойственная королевам, проявлялась у нее постоянно. Но когда дело доходило до общения с мужчинами, она испытывала совсем непростое чувство. Высокомерие и снисходительность служили хорошей защитой. Правда, до поры до времени…

Да и замуж она вышла, прежде всего, из неосознанных поисков безопасности. И, конечно же, раньше всех других… Был ли ее брак браком по любви? Вряд ли! И расчета в привычном понимании в нем тоже не было. Парень был, прямо скажем, заурядным.

Спустя время, она стала думать, что ее замужество было не нужно, что оно было для того, чтобы оказаться первой среди подруг и в этом. Это была лишь одна из причин, побудивших ее связать свою жизнь с совершенно чужим для нее парнем, сумевшим продемонстрировать свою к ней привязанность. Лидировать – это для нее было главным всегда.

И когда появился человек, рядом с которым было не противно находиться, она быстро прикинула все плюсы и минусы, и подвела его к мысли о необходимости брака. Брак длился недолго – избранник оказался лишенным тех совершенств, которые она хотела бы в нем видеть. А главное, он оказался лишенным той оборотистости, которой необходимо обладать в бизнесе.

Собственно, бизнесом это еще не было, была попытка выжить и прокормить детей. Выжить одной, если муж ушел в никуда, прихватив с собой все, что мог прихватить, было непросто. И она от полной безысходности взялась за торговлю, талант к которой, как ей казалось, был у нее с рождения. Чем торговать, было для нее не главным.

Хотя нет! Природная амбициозность не позволяла торговать чем-то банальным, а интуиция подсказывала, что нужно найти то, что будет покупаться всегда, не потребует больших вложений и может храниться бессрочно. Она попробовала продавать трикотаж, но товар нужно было менять каждый сезон – мода есть мода! Ей подумалось о цветах – это был бы красивый бизнес. Но мороки с ними было хоть отбавляй.

После серьезного анализа, который, как потом она узнала, назывался маркетингом, она остановилась на чисто женском. Духи, одеколоны, дезодоранты, кремы… Вот что может принести ей доход независимо от времени года и других обстоятельств!..

Она недолго перебирала имена, которые могли бы служить для нее ключом. Ключом к успеху в задуманном… Венера?.. Нет, в этом было что-то неприличное. Фортуна? – она вспомнила что-то из школьной истории… Нет, нужно что-то намекающее на красоту и власть, власть – над ними и над судьбой… Царица? Нет, Клеопатра! Вот-вот! Клеопатра!

Помнится, Сонька, убеждая ее найти себе приличного мужика взамен сгинувшего мужа, говорила: «Ты что, Тань, ты же у нас красавица! Ну, просто Клеопатра!» Татьяна, не привыкшая чувствовать себя слабой и покинутой, очень порадовалась тогда, что есть человек, способный понять и посочувствовать. И даже забыть о том, что видел твои слезы – этого Татьяна очень не любила. И в произнесенном тогда имени царицы увидела для себя поддержку.

Она даже посмеялась, взглянув в зеркало – хороша Клеопатра, нос распух, глаза красные… Но имя взяла на вооружение – всякий раз, когда становилось совсем плохо, она с усмешкой говорила себе: «Выше голову, Клеопатра!» И становилось немного легче…