Александр Амурчик - Антология интима. Amoroso. Цикл «Прутский Декамерон». Книга 1

Да, ты умела говорить красиво, и особенно на тему любви: на школьных литературных вечерах многие учителя, слушая стихи в твоем великолепном исполнении, не стесняясь, вытирали платочками слезы, и даже отъявленные хулиганы сконфуженно умолкали, когда в актовом зале разносился твой звонкий волнующий голос: «Самая страшная кража – это кража доверия…».

Кража доверия. Измена. Крах. С самого первого дня, когда мы только познакомились с тобой, а затем стали гулять и бывать вместе, встречные, зачастую посторонние люди, едва завидев нас, улыбались, а затем еще долго глядели вслед. «Какая красивая пара!» – говорили они, по-хорошему завидуя нашему счастью. И это были не просто слова – ты была, несомненно, прекрасна, и я, светясь от счастья, тоже, наверное, выглядел рядом с тобой вполне достойно. Помнится, как-то раз к нам на улице подошла какая-то сельская девчонка, которая подойдя вплотную и трепетно прикоснувшись ладонью к твоей щеке, сказала бесхитростно: «Какая вы красивая! Как артистка!»

Мои чувства к тебе за те три с половиной года, что мы с тобой прожили вместе, ни на йоту не остыли, я был по-прежнему влюблен в тебя, наш медовый месяц все не кончался, и мне казалось, что так будет всегда, и мы проживем вместе в любви, счастье и согласии все те годы, что нам отведены Богом и судьбой. Но твое безответственное отношение к нашим прекрасным отношениям перечеркнуло все: любовь, радость, счастье – и теперь у меня на сердце осталась лишь горечь, печаль, боль и… растерянность. Да, именно растерянность – как теперь с ощущением всего этого жить дальше? Ведь мое счастье в один ужасный момент исчезло, улетело, испарилось, словно облачко.

И вновь я продолжаю свой монолог.

Ты – первая и, скорее всего, единственная в моей жизни любовь. Ты же – и первая боль. Боль от поруганной и растерзанной любви. Что же мне осталось теперь? Страдания, терзания и стенания? Да, я знаю, что пронесу эту боль в своем сердце через всю свою жизнь. Знай же и ты, что для меня с твоей изменой разрушился мир, я перестал ощущать себя его частичкой, да я и не желал больше быть ею. Я стал терять зрение, буквально слепнуть, мне стало казаться, что я вот-вот сойду с ума, в моей густой шевелюре пробилась седая прядь – ото лба и до макушки, и это – в двадцать четыре года!

Предательство – вот точное название твоему поступку! Наивный, я прежде верил в то, что браки заключаются на небесах, но ты безжалостно низвергла меня с небес на землю.

В тот день, выслушав твои излияния, я собрал свои вещички и ушел из дому, ушел от любимой женщины. Бывшей любимой женщины, как хотелось мне думать – я решил навсегда вырвать тебя из своего сердца. И стал, чтобы больше не встречаться с тобой, жить там же, где работал – в ресторане. Я не мог ни есть, ни пить, похудел в первый же месяц на 27 килограммов, в свои 24 года я стал выглядеть, наверное, на все 30, а главное – женщины для меня перестали существовать: я, общительный по натуре человек, прежде замечающий всех окружающих меня симпатичных девушек, стал попросту их избегать, а при необходимости общения с ними старался закончить разговор как можно скорее и уйти.

Ты сказала мне на прощание, что теперь я наверняка сопьюсь с горя, но я не спился, нет. Произошло нечто гораздо более худшее – я утратил веру в людей, в любовь, мне было больно даже слышать о любви от других. Да, я разочаровался в любви, пройдя при этом последовательно все возможные стадии: отчуждение, охлаждение, отрезвление и, наконец, ненависть – не к тебе, нет, а к романтике любви, которая вначале возносит нас к вершинам восторга, а затем бесцеремонно низвергает с них, раня столь больно.

Я не сумел простить тебе измену, только очень сильный мужчина может простить по-настоящему – просто взять и вырвать этот факт из своей памяти и из жизни, – увы, я не был сильным!

И вновь я продолжаю свой немой монолог, обращенный к тебе, Марта!

Мы встретились, когда тебе было 18, а мне 20. Оба мы до этого уже имели кое-какой сексуальный опыт, но очень скоро ты призналась мне с восторгом: ты, Савва, и только ты сделал меня женщиной. Настоящей женщиной, в полном смысле этого слова – чувственной, любящей, восторженной, раскрепощенной…

И вот, спустя всего несколько лет – итог, финал наших отношений. По большому счету мне плевать на измену физическую, гораздо страшнее измена моральная, кража доверия…

Мой юный друг Кондрат, с которым мы познакомились и подружились несколько месяцев тому назад, когда я уже работал на новом месте, в строящемся ресторане, несмотря на свой совсем еще, как говорится, нежный возраст – 17 лет, каким-то непостижимым образом хорошо понимал, что со мной происходит. Он был, как теперь говорят, из ранних, и наш с ним опыт общения с женщинами, несмотря на приличную разницу в возрасте, примерно одинаков. Так вот, этот самый Кондрат изо всех сил старался мне помочь, периодически приводя с собой в ресторан молоденьких, глупеньких и легкодоступных девушек с целью познакомить меня с ними, но я всякий раз, едва завидев их, уходил, всегда находя для этого какую-либо причину и избегая, таким образом, каких-либо контактов с женским полом – мне эти дамочки были безразличны, почти противны, и я ничего не мог с собой поделать.