Аркадий Тимофеев - Любовь не там, где ищешь… Роман

Взяв ее ладошку, положив на свою, накрыл второй рукой, пристально глядя, виноватым взглядом, в глаза, ответил дрожащим от волнения голосом:

– Анжелика! Когда я улетал из Парижа, у меня украли сумку с телефоном, бумажником и записной книжкой. Мне тогда повезло еще, что паспорт и другие документы лежали в кармане пиджака, и я не остался на неделю в аэропорту Шарль-де-Голль, в ожидании восстановления или нахождения моих документов. В бумажнике также ничего ценного не было, пара сотен евро и две банковских карты, специально для поездок, которые я тут же заблокировал. Хорошо, что номера телефонов я синхронизирую до поездок на компьютере, но твой записал как раз в поездке, и его не оказалось в списке телефонов.

Анжелика смотрела мне в глаза, в уголках накапливались слезы, я не понимал, верит она мне или нет, продолжая рассказывать о своих злоключениях:

– Прилетев домой, неделю разбирался с делами, все время думая о тебе и не находя себе места. Не мог долго уснуть по вечерам, ерзая головой по подушке, крутясь как юла, под одеялом. Когда основные дела были сделаны, я кинулся на твои поиски, подключив все свои каналы и знакомства. Я знал твое имя и фамилию, город, и все. Спустя какое-то время мне прислали список девушек с таким же именем и фамилией, как и у тебя. Вас было двенадцать человек с одного города.

Тут нам принесли салат, прервав разговор, я попросил официанта принести нам бутылочку минеральной воды и два стакана. В горле пересохло от волнения, сильно хотелось пить. Взяв салфетку, Анжелика вытирала слезы, которые катились из переполненных глаз. Улыбнувшись, она встала, сказав: «Я сейчас!», пошла в дамскую комнату. Оставшись один, я внимательно смотрел на площадь, которая была словно муравейник наполнена людьми, было ощущение, что как будто в кастрюле кипит суп, то и дело по поверхности всплывали, кружась, ингредиенты этого варева. Пока я смотрел, вспоминал те тяжелые десять месяцев. От мыслей меня отдернула она, вернувшаяся с приведенными в порядок глазами. И я продолжил:

– Мне предстояло проверить все адреса, на это ушло десять месяцев, потому что не получалось за один-два дня нахождения в городе обойти, объехать много адресов. Я приходил в каждый дом и показывал твою фотографию в телефоне, как тем, кто открывал, так и соседям тех квартир, где никого не было. Пока, на десятом адресе… «Как это символично» – подумал я… Мне одна старушка возле подъезда на лавочке не сказала, что она тебя знает, и что ты сегодня утром уехала в аэропорт. Также она мне сказала, что завтра приедет твоя мама с дачи, которая точно знает, куда ты уехала.

У нее снова стали накапливаться слезы, она промачивала их салфеткой, с улыбкой глядя на меня, в глазах все больше появлялось радости.

– На следующий день – продолжил рассказывать ей свою историю – приехала твоя мама поздно вечером, я ждал на лавочке, подъехало такси, она вышла с сумкой, я сразу узнал ее. Вы очень с ней похожи. Предложив помочь, поднялись в квартиру, я показал ей фотографию, вкратце рассказав, где мы познакомились, спросив, где ты. «Так вот о ком она мне прожужжала все уши за это время!». Она мне рассказала, как тебе было плохо и что ты уехала на две-три недели в Рим, а где остановилась, точно не знала, но дала телефон, предупредив, правда, что редко его включаешь в поездках, о чем я и сам знал прекрасно, но промолчал. Посидев, попив чай с печеньем, которая она сама готовит, минут тридцать, поблагодарив за все, я умчался в аэропорт, лететь домой, собираться в Рим. Прилетев сюда, в Рим, попытался несколько раз позвонить, но тщетно, как и следовало ожидать, телефон был выключен. Пришлось звонить в офис начальнику службы безопасности и просить, по своим каналам, проверить брони во всех гостиницах Рима. На что он потратил два дня, которые, я, чтобы не тратить зря времени, провел в поисках, в окрестностях своего отеля, обойдя почти все гостиницы, расспрашивая, не остановилась ли ты у них. Через пару дней позвонил вечером мой отставной полковник полиции и сообщил, где ты остановилась, я тут же поехал по адресу. Приехав в отель, портье сказал, что ты уехала сегодня утром на экскурсию в Неаполь, посмотреть Везувий и посетить Помпеи и Геркуланум. Будешь завтра поздно вечером. Я написал записку с местом и временем и через два дня ждал уже у Колизея… И вот мы снова вместе, ты рядом со мной…

Дослушав рассказ, Анжелика сидела и тихонько плакала, перебравшись на ее сторону дивана и прижав крепко к себе, вытирая рукой слезы, катившиеся из глаз и целуя ее в щеку, с этим желанными ямочками, ушко, лоб – везде, куда только могли попасть мои губы. Шепча при этом в ушко: