Владимир Козлов: Розы для Магистра. Роман для взрослых

– Не бойся Марин, – успокаивал её Толик, – я сейчас возьму твой портфель и обменяю его у Плехановой на твой портфель. И почему ты думаешь, что она обязательно должна найти записку там? – спросил он.

– Записка лежит в кошельке, и она без раздумий заглянет в него. Тебе к ней не надо идти, – будет только хуже. Я это знаю, потому что вижу, как она открыто, бегает за тобой. Пойду я к ней сама и скажу, пускай она забирает кошелёк с деньгами себе, а записку отдаст назад. А может она, и в портфель не заглядывала, и не подозревает, что мы с ней обменялись случайно? – обрадовалась она внезапно пришедшей ей мысли.

Но Толик был другого мнения на этот счёт. У него не выходили из головы слова Плехановой.

«Не перепутайте октавы с Сухачёвой».

Его тревоги были не напрасными. Девятого марта на уроки не пришла Плеханова, но зато появилась её мать с портфелем Сухачёвой.

Первым уроком была по расписанию история.

Плеханова вошла в класс, поздоровалась с учителем – старой девой, Верой Георгиевной, и спокойно повернувшись к классу, заявила:

– Ребята, Нина Плеханова в вашу школу ходить больше не будет, – открыла она портфель Марины и, вытащив оттуда небольшой газетный свёрток, продолжила: – По причине, того, что ученик вашего класса Магистратов, сломал ей шестого марта целку.

Она развернула газету и показала всему классу запекшую кровь на вате.

Плеханова не понимала, отчего весь класс зашёлся от неудержимого смеха, и почему Вера Георгиевна напористо выпроваживала её из класса.

– Ничего я смешного в этом я не вижу, – отстранила она Веру Георгиевну от себя и подошла к парте Сухачёвой, положив перед ней её портфель.

– Тебя девочка это тоже касается, – сказала она Марине, – этот пай мальчик способен сотворить и с тобой гнусный поступок. Не смотри, что он из богатой и важной семьи. Все богатые думают, что им всё дозволено. Но это не так, я сегодня – же пойду к твоему отцу напишу заявление и отдам ему записку, какие вы пишите друг другу с этим супчиком.

– Дура рыжая, – крикнул вгорячах на Плеханову Толик и выбежал из класса.

…После этого случая он не будет больше членом комсомола и не сядет за парту в этой школе.

Это было ЧП крупного масштаба, о котором впоследствии долго будет ходить молва по городу, до тех пор, пока в одной из школ группа подростков не изнасиловала девятиклассницу. И только тогда постепенно о нём забудут школы, но не школьницы с которыми он не раз, ходил за диким луком в заливные луга.

А после прихода матери Плехановой в школу, Нину и Толика пригласят на комиссию по делам несовершеннолетних, где её определят учиться в СПТУ, на судового повара в город Рыбинск, а его переведут в школу рабочей молодёжи.

Сухачёву после восьмилетки родители отправят учиться и жить в Ригу, где жили её бабушка и дедушка.

Так впервые Толик пожал плоды женского коварства и понял, что дразнить женщину опасно для здоровья.

***

– Я не хочу яблока, купи мне лучше два пирожка с мясом, – говорила она Толику в зале ожидания небольшого железнодорожного вокзала провинциального городка.

– Сейчас куплю, но вначале скажи, как тебя зовут? – спросил он у обаятельной лет двадцати пяти брюнетки, одетую в красноё лёгкое платье. На ногах у неё были красивые босоножки тоже красного цвета, которые она постоянно протирала носовым платком.

– Маша я Винокурова. Хочешь, паспорт покажу, если не веришь? – приятно улыбалась она.

– Верю Маша, но паспорт мне не к чему, я – же не милиционер, а всего на всего скромный служащий ВТОРЧЕРМЕТА.

– И кем ты там служишь скромняга, на своей свалке?

– Весовщиком, – коротко ответил он.

– С такой профессией наверняка у тебя в кошельке найдутся деньги, чтобы купить мне два пирожка с мясом, – напомнила она ему, что хочет кушать.

– Извини, я заговорился и забыл о твоей просьбе, – вскочил он с кресла.

Он принёс ей из буфета два пирожка завёрнутые в салфетку и бутылку ежевичной воды. Всё это она быстро поглотила. Толик понял, что эта девушка давно ничего не ела.

Она положила носовой платок в сумочку, которым протирала танкетки и достала другой, чистый платок, и им вытерла руки и губы.

– У тебя Маша, что на все случаи жизни носовые платки имеются? – спросил он.

– Я платки никогда не стираю и выкидываю их по мере загрязнения, – ответила она.

– А трусики ты стираешь свои, или тоже выкидываешь по мере загрязнения?

– Эх, мужики, вы все одинаковы, – добродушно улыбнулась она. – Если тебя интересует, в них ли я сейчас нахожусь, то могу откровенно тебе сказать, что они у меня на данный момент в единственном числе лежат в моей сумочке. И им не плохо бы было познакомиться с водой и стиральным порошком. Если ты мне сможешь предоставить место для стирки моей маленькой, но важной части исподнего белья, то я тебе буду очень благодарна.