Мария Сотис - Горький яд любви

– Ты этого не сделаешь, Марк!

– Да что ты говоришь!

Смело подойдя к двери, Араев открыл её и крикнул: Рома!

Тотчас же:

– Нет! – вскрикнула Наталья, подбежала к двери и с шумом закрыла ее. – Что ты творишь? Мало того что совращаешь меня при муже, так ещё и небылицы ему решил про меня рассказывать?!

– А что такого, детка? – насмехался Марк, – Что бы я ни сказал, Рома, так и так, поверит мне. А ты, в любом случае, станешь моей. Это я тебе гарантирую!

Он обнял её. Его руки, по—хозяйски, легли на её обнаженные ягодицы, а, затем, настойчиво спустились ближе к центру, где уже было достаточно жарко. Терпеть не хватило сил. Обхватив блондина за шею, Наталья резко запрыгнула на него и поцеловала. Марк сжимал её талию. Прикосновения, граничащие с болью, доставляли им великолепные ощущения. Укусив Наталью за губу, он слизал выступившую капельку крови. Страсть, с чуть солоноватым металлическим вкусом, пробудилась в них с первобытной силой. Всё больше прижимаясь к нему, Нати позволяла ему глубже исследовать свой рот. Араев не из тех, кто привык упускать момента. Его язык, периодически борющейся с её языком, кончиком подразнивал её зубки и нёба. Спустя минуту, Марк прервал поцелуй и тихо прошептал: Ты не откажешься от всего этого. Не посмеешь! – «Нет, – Наталья не видела ничего, кроме небесно—лазурных глаз, пылающих безудержной страстью, – Иди ко мне!». Внутренние мысли промчались галопом: «Что же я творю? А как же Рома? Нет. Я так не могу!». И в этот раз она выбралась из объятий Марка, как и тогда. С трудом. «Да что ж это такое? Опять ты задний ход даёшь?», – спросил разгоряченный блондин, чьё желание перемешалось с недоумением; он был очень разочарован её нелогичным поведением. Нати отошла к окну, в сопровождении его коварного взгляда и повернулась к нему лицом. «Марк, пойми, я так больше не могу. Я не должна. Прошу тебя, прекрати свои нападки», – умоляюще, со слезами на глазах, смотрела она на него. Увидев слезы, Марк, в ту же секунду, оказался рядом с ней.

– Малыш, ты чего? прекращай плакать. Неужели мои ласки для тебя так мучительно неприятны?..

– В том-то и дело, что нет. Когда ты рядом, я схожу с ума. Думаешь, я железная? Нет, я – обычный человек. Из плоти и крови. Но я замужем, понимаешь? ЗА-МУ-ЖЕМ! Я не имею права так с ним поступать!

– Как поступать? С кем? – эти слова разнеслись со стороны, секундой ранее открывшейся двери.

Роман смотрел на пару с подозрением. Наталья и Марк переглянулись. Подмигнув ей, он нашёл, что сказать.

– Мы репетируем! А ты мешаешь. У нас через два дня съёмки. Надо как можно лучше войти в роль. Наталья уже плачет. Смотри, – Марк указал рукой на заплаканные глаза Нати; она быстро утёрла слезу и посмотрела на мужа, – Полагаешь, я способен довести женщину до слёз?

– Да, любимый. Мы решили пройтись по сценарию. А ты как раз застал нас за диалогом внутренних терзаний наших героев. Прости, я должна была предупредить тебя, – она подошла, чмокнула супруга в губы и попыталась выдавить из себя улыбку счастливой жены.

Она прекрасная актриса. Ей удавалось всё. Муж, как наивный ребёнок, сразу поверил в байку. Что же делать Наталье? Её очень тянуло к Марку. Стоило ему посмотреть на неё – и она таяла, словно свеча. Как удержаться от этих прикосновений? Как устоять перед этими поцелуями? Нати снова взглянула на Араева. Тот невозмутимо читал какие-то бумаги, взятые с её стола. «Ладно, не мешаю, репетируйте», – сказал Рома и оставил их наедине.

Марк бросил бумаги на стол и устремил свой воспламенившийся взгляд в сторону Натальи. Она вжалась в дверь. Не могла пошевелиться. Он подошёл к ней вплотную, закрыл кабинет, а ключик положил в задний карман своих брюк. «А это, чтобы ты не сбежала», – заявил блондин. Наталья нервно сглотнула слюну, пребывая в поисках путей отхода. Но его руки преградили ей всю видимость. «Я не отступаю от намеченного плана, – твердил Араев. – Или мне напомнить тебе о наших предыдущих съёмках?». В её голове сразу всплыла откровенная сцена их героев, снимавшаяся ранней весной; на улице было чуть больше пятнадцати градусов. Холодный, немного пронизывающий тело, ветер гулял по старому зданию и никак не смущал Марка – грудь колесом, без единого волоска. А Нати совсем ещё невинная девушка, смотрящая на него глазами, полными любви. Режиссер крикнул: «Мотор!». И они начали работу. «Детка, ты – прелесть. Чувственнее тебя у меня ещё не было. Выпьем вина вечером, у меня в гримерке?», – продолжал он играть свою роль, лаская её тело. Она прекрасно понимала, на что намекал насмехающийся партнёр. Желание кричало: «Соглашайся незамедлительно!». Но картинки, какие ей приходилось наблюдать на протяжении всего года, автоматически воспроизводились в памяти.