Тати Блэк - Да, Босс!

Следующим утром Адам внимательно изучал свежие отчёты о продажах, отвлекаясь лишь на то, чтобы сделать глоток приготовленного Евой кофе, по вкусу намного превосходящего вчерашний. Нужно будет спросить, что она туда такого намешала. Это, конечно, был не его любимый эспрессо, но что-то настолько вкусное, что он готов был стерпеть ее самодеятельность.

Просмотренные Адамом отчёты говорили о том, что он и так прекрасно знал – компания Левандовски корпорейшн твердо стояла на ногах, демонстрируя завидную стабильность на нестабильном рынке. Но ему этого было мало. В бизнесе он всегда искал новый вызов, ставил перед собой самые высокие цели и испытывал ни с чем несравнимое удовольствие, когда их достигал. А достигал он своих целей всегда. Вот и теперь ему было недостаточно того, что компания, когда-то начинавшаяся с купленной им за бесценок разорившейся фабрики по производству дешевой косметики, из которой в результате многолетнего труда он сделал бренд с мировым именем, приносит стабильный доход. Адам хотел взорвать рынок. Хотел сотворить громкую сенсацию в мире парфюмерии.

Именно с этой целью в принадлежащей ему лаборатории разрабатывался сейчас особый аромат, который должен был возглавить новую парфюмерную линейку. В отличие от многих компаний – в том числе и самых именитых – Адам предпочитал содержать собственную лабораторию, в то время как абсолютное большинство заказывало концентрат у компаний вроде Creassencе, потому что это было намного проще и дешевле. Но Левандовскому нравилось контролировать весь процесс от и до, а потому он не скупился на сопутствующие своему капризу затраты. Персонал, работавший в его лаборатории, был весьма интернациональным в виду того, что Адам переманил к себе из Европы многих специалистов самого высокого уровня. И при этом не забывал прикреплять к ним в помощники кого-то из местных работников для обретения и перенятия ценного опыта.

Адаму не терпелось поскорее посетить лабораторию, чтобы узнать, что сотворили его парфюмеры, но он заставил себя обратить внимание на документы, которые Ева положила ему на стол. Их была просто гигантская кипа. Конечно, он целую неделю ничего не подписывал, но не могло же за это время скопиться сто кило бумаг ему на подпись?

Он быстро просмотрел некоторые из принесенных Евой подшивок, и, нахмурившись, нажал на кнопку селектора.

– Зайдите, пожалуйста.

Она вошла в кабинет в своём уже привычном безразмерном пиджаке, но на сей раз, увы, без берета, и сказала:

– Да, босс.

Проигнорировав дразнящую интонацию в ее голосе, и продолжая недовольно хмуриться, Адам поинтересовался, указав на бумаги:

– Можно узнать, что это? Как минимум половины этого добра на моем столе быть не должно. Отсортируйте документы. Графики, отчёты и тому подобное разложите по папкам, которые стоят в приемной в стеллаже. А мне принесите только то, что требует моей подписи. Или, по-вашему, у меня здесь пункт сбора макулатуры?

По ее лицу он понял, что говорил слишком резко. Чтобы смягчить эффект от своей отповеди, Адам добавил:

– Сегодня вы сварили великолепный кофе, – в подтверждение своих слов он сделал новый глоток. – Что вы туда положили?

– Желток. Яичный.

Левандовский почувствовал, что его сейчас стошнит. Он отвернулся от экрана компьютера, ища куда сплюнуть, но, не удержавшись, прыснул. По фотографии Ники, которая непонятно какого черта стояла на его столе, потекли светлые струйки. Хотя нет, все как раз было очень даже понятно, – подумал он, глядя на ее забрызганное кофе лицо. Значит, она действительно была здесь вчера.

Выплюнув остаток жидкости в чашку, Адам вытащил из кармана платок и вытер губы, после чего с досадой смахнул фото со стола на пол.

– Уберите ее отсюда, ради Бога! Выбросьте. Сожгите. Порвите. Что угодно, но чтобы я больше это фото не видел.

Когда Ева подобрала рамку с фотографией, по стеклу которой разбежались уродливые трещины, и пошла к двери, он окликнул ее:

– Ева?

– Да, босс?

– Вы ничего не хотите мне сказать?

Она замялась, и это не укрылось от его внимательного взгляда. Что она делала тут накануне в его отсутствие? Просто заносила бумаги или пыталась найти что-то, что ее не касалось? Он мог только гадать на этот счёт, если она сейчас не скажет ему сама. Но Ева лишь молча покачала головой, и, подавив в себе разочарование, он махнул рукой в сторону двери:

– Можете идти. После обеда будьте готовы ехать в лабораторию, а до той поры разберите, наконец, эти чертовы бумаги.