Тати Блэк - Да, Босс!

– Очень хорошо, что вы не собираетесь полировать мой стол, Ева, – лениво улыбнулся он, как хищник – добыче, которую собирался съесть, – потому что мне очень бы не хотелось, чтобы вас постигла участь ваших предшественниц, которые вслед за взлетом на мой стол кончали потом свою карьеру под этим самым столом, с личным делом в мусорной корзине и приказом об увольнении. – Адам и сам не понял, зачем высказал ей все это – должно быть, хотел предупредить, чтобы действительно держалась подальше от его стола и от него самого, насколько это возможно при ее должности.

Когда она встала из-за столика, чтобы вернуться в офис, он поймал ее запястье и потянул девицу на себя, заставляя наклониться к нему.

– Я ещё не всё сказал, – произнес негромко, но в тоне его явственно звучало предупреждение. – Хочу, чтобы вы, Ева, запомнили самое главное, основной, скажем так, принцип работы со мной: пока вы преданы мне и только мне – у вас будет все. Больше, чем вы можете сейчас вообразить. Но если я узнаю, что вы играете еще на чьей-то стороне… нам будет совершенно не по пути. Надеюсь, вы понимаете, о чем я. Если же нет – тем лучше для вас. – Адам прожег ее взглядом темных глаз и выпустил руку из своего цепкого зажима. – Теперь можете идти, – кивнул он. – Я сейчас уезжаю по делам, так что доработаете до шести – и свободны.

Когда Ева стремительным шагом удалилась, он на один короткий миг пожалел о том, что говорил с ней так. Но лучше было сразу предупредить ее, что шпионов в своём офисе не потерпит. Если же она действительно не получала от Ники никаких инструкций – то и волноваться ей тогда не о чем. А если все же получала и доложит его дорогой невесте об их разговоре – пусть. В конце концов, он легко мог найти Нике замену. Правда, желательно это сделать после того, как они побывают на одном очень важном для него приеме. А вот по его завершении он, пожалуй, и избавится от Колчановой. Она, несомненно, будет очень раздосадована тем, что от нее уплыла столь ценная рыбка, но на это ему было решительно наплевать. Его уже достал этот аквариум.

И пусть его будущая экс-невеста и пока ещё действующая секретарша ему потом хоть все кости перемоют. Правда, он сильно сомневался в том, что Ника снизойдет до дружеской беседы с такой, как Ева. А зря. Он бы дорого дал, чтобы послушать подобный разговор, зная бойкий язык своей секретарши. Усмехнувшись, Адам поднялся из-за стола и покинул ресторан, отправившись развлекаться одним из самых излюбленных своих способов – внезапным посещением бутиков Левандовски.

Возвращалась в офис после обеда я в разрозненных чувствах. Слова Адама Даниловича не шли у меня из головы, и касались они совсем не его рассказов о прошлых отношениях. Хоть эта информация и стала для меня лишней, царапнувшей по нервам и вызвавшей только неприязнь, думала я вовсе не о ней.

Кожа на запястье горела в том месте, где её касались горячие пальцы Левандовского, а перед глазами всё ещё стоял предупреждающий взгляд босса, которым он смотрел на меня, рассказывая, что я должна быть ему верна. Интересно, что он имел ввиду? У него есть враги? Ну, разумеется, есть. У такого человека, как Левандовский, наверняка их миллион, начиная от завистников, заканчивая конкурентами. Точно такими же акулами бизнеса, как и он сам.

Я мало понимала в подобного рода войнах и не собиралась разбираться в этом в принципе, но конечно же, не желала, чтобы Левандовский заподозрил меня в чём-то похожем.

Вернувшись на этаж, где располагался наш офис, я села за стол и потёрла виски, в которых угнездилась тупая боль. Не слишком сильная, чтобы травить себя таблетками, но и мешающая нормально жить и работать. Что там говорил Левандовский? Нужно разобрать документы и попытаться найти рецепт приличного кофе. Вот этим, пожалуй, и стоит заняться, чтобы только не погружаться в вещи, совершенно меня не касающиеся.

Пару часов ушли на то, чтобы понять, как разложить ворох бумаг хотя бы по схожести содержания. Не то чтобы я была глупа или не умела читать… но миллиард каких-то формул, диаграмм и таблиц расшифровать без людей знающих было просто невозможно. Поэтому в итоге я сдалась и начала складывать листы в пачки по тридцать штук. Так дело пошло веселее. Собрав их в несколько подшивок, я, довольная своей работой, отправилась в кабинет Левандовского, где и водрузила папки на стол босса.

Необъяснимое возбуждение, рождённое моей неуёмной фантазией, охватило меня не сразу. А когда я поняла, что именно испытываю, вопреки здравому рассудку, осталась в кабинете Адама вместо того, чтобы бежать из него без оглядки.