Селия Аарон: Избранная Жнецом

Я все ближе подплывала к косе, стремясь к обещанному сну после долгого дня.

Ангел заговорила с Мэттом. Его слезы разрывали мое сердце на части. Он потянул ангелу мое тело, но она лишь покачала головой.

— Прости, сын мой, — ее голос был многогранен, гармония изысканной красоты. — Ее смертной формы больше нет.

— Пожалуйста, мама. Я умоляю тебя. Она — моя пара!

— Твоя пара? — кажется, это удивило ангела, и она более внимательно стала рассматривать мою душу.

— Да, — голос Мэтта надломился, вся его агония вылилась всего лишь в одном этом слове.

Ангел потянулась к моей голове, и я почувствовала тепло ее руки, хотя на самом деле витала в ярдах над ними.

— Ты уже заявил на нее права?

— Да, — Мэтт оттянул ворот рубашки и показал матери метку, наш знак. — Я обещал ей. Поклялся защищать.

— Обещал? — она склонила голову в бок. Ангел посмотрела на меня, ее глаза были такими же нереально голубыми, как и у сына, затем снова обратилась к Мэтту. — Расскажи мне подробнее о своем обещании.

— Я поклялся ей, что никогда не стану требовать ее душу и не позволю кому-либо еще претендовать на нее.

— Слово жнеца нерушимо, — она прижала ладонь к щеке Мэтта. — Если ты позволишь Гайюсу забрать ее, то должен снять одежду и отказаться от бессмертия.

— Он не заберет ее, — Мэтт затряс головой. — Я не могу отпустить ее.

— Тогда ты приговоришь ее на вечное скитание по земле, в виде бесформенного признака, который потерял свою личность.

— Нет, — шокировано выдохнул Мэтт.

— Ты создал гордиев узел [4] Г о рдиев узел — чрезвычайно сложный узел, завязанный, согласно древнегреческой мифологии, фригийским царём Гордием, а впоследствии рассечённый мечом Александра Македонского. , мой милый сын, — женщина взмахнула руками. — Да такой, что я даже не уверена, смогу ли в итоге его распутать.

Мэтт притянул меня ближе, его тело сотрясалось от рыданий. Ангел склонила голову, когда ее сын упал на колени. Он закричал, словно тысяча раскатов грома слились воедино в этом звуке, переполненном болью. Затем Мэтт наклонился и погладил мою щеку.

— Мой милый ангел.

— Черт, — Гайюс окинул меня взглядом и запутался пальцами в своих волосах. — Я должен забрать ее душу. Другого пути нет. Тем более я не очень жажду оказаться в аду. Но даже если бы не было этого условия, ты все равно не можешь позволить ей остаться на земле в таком виде, Мэтью, — он протянул руку и сжал плечо друга.

Мэтт поцеловал меня в лоб, и я почувствовала тепло, словно вновь находилась в своем теле.

— Не могу. Лучше я буду жить без нее, чем позволю ей страдать, — Мэтт опустил голову, упираясь подбородком в свою грудь. — Я откажусь от своего бессмертия и статуса жнеца. Гайюс может претендовать на ее душу и сопроводить в загробную жизнь, — он посмотрел на меня, и в его глазах полыхала любовь. — Я подвел тебя, мое сердце. Моя пара. Моя любовь. Я буду жить всю оставшуюся жизнь, зная, что нарушил свое слово. Но зато ты обретешь покой.

Его черный плащ исчез, как и коса.

«Нет. Это неправда. Ты не подводил меня». Но мой голос так и не прозвучал. Меня вообще хоть кто-нибудь слышал? Я все равно кричала, убеждая Мэтта простить себя, ведь он сделал все, что только было в его силах, чтобы выполнить клятву.

— Ты поступил мудро, сын мой, — ангел улыбнулась мне, и я потянулась к теплому сиянию косы Гайюса.

Но прежде чем я достигла косы, ангел взмахнула крыльями и взлетела, притянув меня в свои объятия. Земля отдалилась от нас, ошеломленный Гайюс и сломленный Мэтт, остались внизу в темной аллее, а мы воспарили к звездам.

Ангел зашептала мне:

— Пойдем, Аннабель. Нам нужно кое с кем встретиться.

Семь дней. Я не ел, не спал, не занимался ничем, только лежал в постели, изнывая от тоски, пока мысли об Аннабель все больше поглощали меня. Моя мать так и не вернулась, а отец всегда ошивался возле нее.

Когда я закрывал глаза, то видел своего ангела — ее глаза, пухлые губы и прекрасную душу, которую мне довелось назвать своей всего на какой-то ослепляющий миг. Я потер метку на груди. Она больше не обжигала, не вызывала тот жар, который я чувствовал с Аннабель.

Стук в дверь заставил меня отвернуться и зарыться лицом в подушку.

— Мэтью? — Гайюс зашел ко мне в комнату. — Прекрати это, мужик, — кровать чуть двинулась, когда он сел на нее. — Ты должен встать, двигаться дальше.

— Нет.

— Она бы не хотела, чтобы ты уничтожил себя. Тебе стоит вернуться на Землю, понимаешь? Теперь ты смертен. У тебя осталось очень мало времени и глупо тратить его впустую.