Алина Углицкая - Власть любви

Бок о бок с минивэном, по дороге, освещенной лунным светом, бежал одинокий волк. Он смотрел на Лесю внимательно и серьезно, как будто хотел поделиться с ней своей силой, своей уверенностью. И сейчас это было все, что ей нужно.

Леся перевела прощальный взгляд на отца. Тот продолжал сидеть, отвернувшись и не двигаясь, словно статуя. Она не знала, видит ли его в последний раз, или им еще суждено будет встретиться, но сейчас она хотела, чтобы он посмотрел на нее.

И, словно уловив ее желание, он повернул голову. Их взгляды встретились. И девушке показалось, будто он что-то шепчет, но расстояние было слишком большим, чтобы она услышала его. Губы Степана беззвучно двигались, повторяя одно и то же, но Леся без слов поняла.

«Прости меня, дочка», — вот что он говорил. И эти слова дались ему неимоверным трудом.

— Ты тоже меня прости, папочка, — прошептала Леся одними губами, глотая слезы, хлынувшие из глаз с новой силой.

Может быть, судьба однажды подарит им новую встречу. И, может быть, тогда они смогут понять друг друга.

Открыв глаза, Леся некоторое время не двигалась, пытаясь сообразить, где она и что с ней. Кажется, она лежала в кровати, укрытая одеялом, и чья-то рука по-хозяйски обнимала ее за талию.

Девушка напрягла память, пытаясь сообразить, где она и как здесь оказалась, но в голове проносились только обрывки мыслей и разрозненные воспоминания. Леся вспомнила, как добралась до «Мальвы», как буквально упала на руки Марго и Бориса, едва выбравшись из машины. Как ее трясло, как клацали зубы, то ли от нервов, то ли от холода, не давая ей вымолвить ни слова. Помнила, как кто-то — кажется, это был Егор — нес ее по лестнице вверх. Раздевал. Заставлял что-то съесть, что-то выпить. Остальное тонуло в тумане.

Но сейчас ее наполняло ощущение безопасности.

Все. Больше не нужно никуда бежать. Не нужно скрываться. Теперь она в надежных руках.

И эти руки обнимают ее сейчас так, словно она самая желанная драгоценность на всем белом свете…

Боясь пошевелиться и утратить это ощущение, Леся тихонько выдохнула.

— Как ты себя чувствуешь? — раздался чуть хрипловатый голос Егора.

Девушка напряглась.

Он не спит?

Сколько он уже лежит так, слушая ее дыхание и ожидая, когда она откроет глаза?

— Х-хорошо… — выдавила она, в волнении сжимая руками край одеяла. — Сколько я проспала?

— Больше суток.

— Что?!

Такого Леся не ожидала. Не удержавшись, она подскочила на кровати, развернулась к Егору и уставилась на него расширенными глазами, в которых плескалось недоумение, смешанное с недоверием. Руками она продолжала прижимать к себе одеяло.

— А… — девушка оборвала себя на полуслове, когда Егор поймал ее взгляд и удержал, не давая отвернуться. — Мой отец… что с ним?

— Он в порядке. Я приказал волкам присмотреть за ним. Они вели его, пока он не уехал на попутке.

Леся опустила ресницы, боясь, что Егор догадается, о чем она думает. Но тот не дал ей спрятать взгляд. Мягко взял девушку за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.

— Что именно тебя беспокоит? — спросил, удерживая ее взгляд силой альфы. Теперь он мог это сделать, ведь отныне она стала частью его и частью его будущей стаи.

— Папа… — Леся не знала, как правильно выразить свои мысли. — Я переживаю за него.

— После того, что он хотел с тобой сделать?

Девушка задрожала под его испытывающим взглядом.

— Да… Он мой отец. Тебе, наверное, не понять…

Несколько секунд Егор молчал, вглядываясь в лицо Леси. Девушка выглядела такой испуганной, такой зажатой.

Она что, до сих пор боится его? После всего, что между ними произошло?

Эта мысль заставила внутреннего волка скрипнуть зубами. Его самка боится его! Сейчас, когда он наслаждается ее близостью, когда еле сдерживается, чтобы не опрокинуть ее навзничь и не накрыть своим телом, когда до безумия хочет погрузиться в нее… она дрожит от страха перед ним?

Но прислушавшись к мыслям Леси, Егор не поверил своим ощущениям. Она хотела его. В этот самый момент, когда он держал ее за подбородок и смотрел ей в глаза, когда они говорили о ее отце — в этот самый момент Леся представляла, как пальцы Егора скользят по ее коже, ласкают грудь, поглаживают соски, спускаются вниз, исследуя впадинку живота, и еще ниже, туда, где до него ни один мужчина не касался ее.

Она боялась не его. Она боялась своих чувств и своих желаний. Вот что ее пугало.

— Ну почему же, я прекрасно тебя понимаю, — проговорил он с легким придыханием. И эта фраза прозвучала так двусмысленно, что Леся невольно сглотнула.