Алина Углицкая - Власть любви

Глаза девушки загорелись надеждой, но тут же потухли.

Нет, им не хватит сил остановить такую махину, несущуюся со скоростью сто километров в час. Они просто погибнут, попав под колеса, но ничего не изменят.

И вдруг что-то знакомое заставило ее встрепенуться. Голос, который она уже не ждала, что услышит. Этот голос, полный отчаяния и мольбы, звал ее так явственно, словно его обладатель был совсем рядом.

«Леся!!!»

Впереди, где-то за метров сто, мелькнула громадная тень. И зверь, появившийся на дороге, замер, ожидая столкновения с минивэном. Полная луна освещала его так, что он был виден, как на ладони, и Леся узнала его.

— Егор! — не веря своим глазам, прошептала она. — Останови машину!

Она схватила отца за руку, пытаясь заставить его нажать на тормоза. Но это было уже бесполезно. Мужчина небрежно откинул ее назад и с упорством фанатика, готового пожертвовать жизнью ради идеи, направил автомобиль прямо на лугару.

— Нет!!!

Расстояние стремительно сокращалось. Волк продолжал стоять, сверля несущийся минивэн непроницаемым взглядом. До столкновения оставалась секунда. И в этот момент Леся толкнула отца, вынуждая его выкрутить руль.

— Вот с-сука! — взвыл Ермилов, вынужденный свернуть с траектории.

Минивэн занесло, он накренился, его правые колеса завертелись, поднявшись в воздух. Еще чуть-чуть — и машина перевернется.

Но волк — огромный пепельно-серый зверь — в мгновение ока вскочил на крышу, вынуждая автомобиль выровняться начать тормозить.

Едва минивэн остановился, Леся выскочила на дорогу. Волк Егора стоял в трех шагах от нее, остальные медленно приближались, сужая круг, и скоро в этом круге остались только он и она, да еще автомобиль, с обезумевшим от гнева Ермиловым.

Егор замер, боясь сделать вдох. Леся. Совсем рядом. Живая. Здоровая. Он даже не представлял, как она ему дорога, пока едва не утратил.

Снова ночная тьма, снова заснеженная дорога. И они двое, стоящие друг против друга. И снова, как и в их первую встречу, порыв ветра взметнул волосы Леси и помчался навстречу Егору, заставляя того сделать глубокий вдох…

Время остановилось.

Жизнь разделилась на «до» и «после». И то, что было «до» — исчезло, перестало иметь значение. Словно его и не было никогда.

Чувство, равного которому нет во всем белом свете, заставило сжаться сердце Древнейшего. Ноздри волка затрепетали, втягивая в себя зимний воздух. Разум отказывался осознавать то, что кричали инстинкты.

Леся. Его пара.

Она носит его ребенка.

Если бы в этот момент Егор был человеком, он бы упал на колени. Но волк, пошатываясь и тяжело дыша от избытка чувств, остался стоять на месте. Он хотел, он рвался вперед, к ней. Уткнуться носом в ее живот. Положить голову на колени. Еще раз, всей грудью вдохнуть ее запах, вдыхать его вновь и вновь, насыщаться, как самым изысканным блюдом. Но страх, что она его оттолкнет, не давал двинуться с места.

Альфа, которому триста лет, потомок капитолийских волков, тот, кому подчинялись сотни его собратьев, боялся. Боялся, что она его оттолкнет.

— Егор… — дыхание перехватило, вынуждая сделать паузу, — я…

Леся задохнулась от чувств, охвативших ее в этот момент. Она не могла выдавить из себя ни звука, только ее глаза, казавшиеся огромными на бледном лице, смотрели на волка так, словно хотели впитать в себя его образ.

— А ну, отойди от нее! — прогремел за спиной отрывистый голос, хриплый от бешенства.

Волк зарычал, готовясь к прыжку. Его тело застыло, превратилось в натянутую струну. Девушка оглянулась.

У борта минивэна стоял Степан, держа в руках монтировку, и на его лице была написана ненависть, граничившая с безумием.

— Нет. Папа, нет! — Леся бросилась к отцу, неосознанно закрывая Егора своим телом. — Пожалуйста, оставь его!

— Ты что, хочешь остаться с ним? С этим уродом?!

Ермилов, брызжа слюной от бешенства, ухватил дочь за волосы и дернул, приближая ее лицо к своему. Его глаза горели фанатичным огнем, который выжигал его изнутри много лет. Там, внутри, не осталось уже ничего, только сожженное пепелище, на котором пировали жажда мести и гнев.

— Да!

Она сказала это, глядя ему прямо в глаза.

Сказала — и сама испугалась. Но не вздрогнула, не отступила.

Отступать больше некуда. Леся сделала выбор, и на этот раз он был правильным.

— Ах, ты ж, дрянь!

Он рванул ее за волосы, заставляя упасть в снег на колени, и Леся закричала, увидев, как над ее головой взметнулся кулак отца, сжимавший монтировку.