Мари Грей - Истории, от которых ты станешь совсем пунцовым (сборник)

С головой погрузившись в свои грезы и закрыв на мгновение глаза, я не заметила брошенные в траве грабли. Моя нога опустилась как раз на металлическую их оконечность, древко ударило меня по лицу – как в нелепой комедии – и разбило мне нос. От боли я опустилась на землю и отключилась.

Когда я пришла в себя, мысли мои были спутаны. Меня одолевали теперь не мечты о мужчинах, а совсем другие чувства: ужас, жалость к себе, неловкость и особенно стыд. Только боль заставляла его немного отступить. Хорошо, что я упала в обморок, иначе унизительность моего положения была бы еще сильнее. Я бы просто умерла на месте.

Несмотря ни на что, я дешево отделалась. Да, наверняка был сломан нос, имелись отеки, расцарапанные щеки и лоб. Из-за падения на затылке разрасталась огромная шишка, которая требовала внимательного медицинского осмотра. Волновала и потеря сознания. К тому же, пытаясь смягчить падение, я вывихнула запястье и поранила локоть. Но все это было неважно.

Потому что санитар, Принц, который выкрал меня и теперь мчал в больницу на большой ярко-желтой «лошади», был хорош собой, не женат и – как мне показалось – исключительно горяч. Я всегда знала, что встречу его!

Ах, как мягки ее губы! Они каждый раз восхищают меня. Скользят по моей шее, щекочут мне уши, как прелестные пунцовые бабочки. От ее маленьких полных рук я теряю голову. А ее груди? Один их вид доставляет мне огромное наслаждение. Я только смотрю, а все мое существо жаждет коснуться их. Да, все мое существо, но один орган – более других… Он напоминает о себе каждый раз, когда я думаю о ней. Я знаю Дафну только несколько недель, но у меня есть предчувствие, почти уверенность, что это женщина всей моей жизни. О, друзья, конечно, смеются надо мной… В конце концов, мне только двадцать пять лет. Они полагают, что это всего лишь очередное увлечение, случайная возлюбленная, огонь, который вскоре погаснет. Но я уверен, что это не так, что с ней все будет по-другому.

Прежде всего, она сама другая . Абсолютно не похожа на прочих девушек, которых я любил. Конечно, она очень красива, хотя ее подруги Сильвия и Жанни привлекают к себе больше внимания, когда мы гуляем все вместе, как в вечер нашего знакомства. Но они кажутся мне простушками, крикливыми, худосочными… И потом, меня опьяняет нежность ее кожи, волнует податливость тела. Мне хочется ласкать ее, нежить, защищать. Мне следовало бы жить во времена Ренуара. Тогда знали толк в женщинах! Все они были кругленькими, гибкими, мягкими; можно было наслаждаться изгибами их тел, божественными, колдовской белизны выпуклостями, чувственными контурами, которые скрывались от взгляда под одеждами замысловатых фасонов… Ангельские бархатистые тела, к которым нельзя было и мечтать прикоснуться. Такие, как Дафна. Женщина, которая сейчас приникла ко мне, поглаживая теплыми бедрами уже твердеющий столбик моей плоти, пока я обнимал ее великолепную пышную грудь, приподнимая то один, то другой холмик и в восхищении чувствуя пальцами, как напрягаются вишневые сосочки. Контраст с белоснежной кожей зачаровывал, и мне не терпелось облизать их, жадно обводя языком.

Я поднял ей юбку и пытался снять трусики, чтобы обнажить очаровательные округлости ее попки и добраться до сладкой, как мед, щелки между ног. Эта шалунья делала вид, будто хочет помешать мне: она извивалась, ерзала, отворачивалась… А, может быть, это чтобы сесть на стол? Ее длинная юбка задралась до самых бедер, Дафна уселась передо мной, и ангельски улыбнулась. Я гладил ее кожу, а мой член наливался от предвкушения райского блаженства. Она выгнулась, так что наши сокровенные места встретились и опалили друг друга жаром страсти и восторга. Ее груди покачивались, наполовину прикрытые блузкой, я помог им освободиться от сковывающих пут и в который раз восхитился их несравненной формой. Все внутри меня бушевало… Мне безумно захотелось немедленно овладеть ею, взять ее сильно, грубо, дабы услышать, как она застонет от моей нежной расправы. Я снял ее со стола, чтобы отнести в спальню и там продемонстрировать весь свой пыл.

Сев в ногах кровати и избавившись, наконец, от лишней одежды, Дафна нежилась и терлась об меня, как прелестная кошечка. Потом просунула колено мне между ног, и приникла к моему горячему телу. Она прижалась бугорком Венеры к моему болезненно напряженному члену, позволила моим рукам стиснуть ее чудные бедра, такие… ее великолепные бедра, такие… такие… такие КОСТЛЯВЫЕ!