Секс-пир Вулкан эротических фантазий

едва различимые силуэты четырех фигур, завернутых в накидки с золотой

вышивкой. Они шествуют, приоткрыв раскрашенные половые органы.

Только теперь я увидел Николь! Она была в темно-желтых трусиках,

подаренных мной именно для этого шабаша ведьм. Короткая, едва

прикрывающая живот прозрачная рубашка, под ней бюстгальтер и пояс с

длинными подвязками, к которым крепятся темные чулки. Девушку протащили

мимо меня к двум возвышающимся над полом небольшим цокольным площадкам.

Руки Николь связаны за спиной, шея окольцована черным железным обручем с

двумя большими ушками.

"Нет, отпустите меня... Вы все здесь сумасшедшие, свиньи... Что вам

от меня нужно... А-а-а... Вы мне делаете больно... Я хочу к Виктору...

Где Виктор?.. Что вы с ним сделали?.." От крика голос Николь

захлебывается. "Нет... нет!" Широко раскрытыми глазами она разглядывает

меня, но... не узнает и вновь начинает сопротивляться, пытаясь отбиться

от жадных рук.

С шумом сверху из темноты падают цепи, щелкает крючок, и цепь

навешивается на одно из ушек железного обруча, обвивающего стройную шею

Николь. Вновь гремит цепь, притягивая к стене девушку, окруженную

черными балахонами. Ужасный вопль, смешавшийся с глухими ударами

барабана, проникает из мрака подвала и заставляет всех застыть. Но вот

крик прекратился, и тишиной вновь овладел подстегивающий ритм барабана,

а фигуры с поднятыми вверх руками и с распахнувшимися балахонами все

ближе и ближе подходят к Николь.

Черные фигуры в балахонах формируются в нечто вроде процессии и

медленно приближаются к стоявшему в центре зала предмету, только теперь

замеченному мною, Это какой-то цилиндр, диаметром примерно в метр, Сзади

него установлено нечто, напоминающее алтарь или жертвенный стол.

Одна из фигур отделяется от группы и идет во главу жертвенного

стола. Из черного балахона появляются задрапированные в длинные красные

перчатки руки и расстегивают большую пряжку на шее... Резкое движение

плеч... Играют трубы... Глухо раздается дробь невидимых барабанов...

Балахон раскрывается и падает вниз, обнажив мерцающее бликами женское

тело, едва прикрытая нагота которого вызывает бешеное желание обладать и

повелевать им...

- 11 -

Тяжелые груди колышутся в такт движениям тела, подчиняющегося все

более громким, все более настойчивым звукам. Соски, обрамленные нежными

контурами темно-красного цвета. Пояс, подвязки, чулки - такого же цвета.

Руки тоже затянуты в красные по локоть перчатки. Матово-красными бликами

отливает и маска на глазах.

Однако камуфляж не помешал мне сразу же узнать, кто скрывается за

этой волнующей чувства полунаготой, - это была Карина! Она высоко

поднимает руки, простирает к сводам и слегка разводит их, будто желая

кого-то обнять. Живот и бедра ускоряют вращательные движения. Музыка

становится все тише и глуше, пока не смолкает совсем.

Сквозь капюшон слышу голос Карины. Все, что она говорит, звучит

настолько дико, что я с трудом верю своим ушам: "Вот... смотри... вот

я... твоя рабыня... я призываю тебя... выслушай меня..." Вижу, что

Николь немного успокоилась, хотя глаза по-прежнему широко раскрыты, но,

по крайней мере, она уже не пытается вырваться из цепей. Правда, мне так

и не понятно, как вообще могла произойти сцена, разыгравшаяся с девушкой

перед моими глазами, ведь средство, которое ей незаметно дали, уже давно

должно было бы произвести необходимый эффект и превратить Николь в

визжащую от похоти бабу.

Вновь слышится музыка. Это знаменитый сексуальный танец гетер,

ритмы которого произвели эффект искры, и балахоны слетели с тел Светланы

и Марии. Однако одна из фигур, по-прежнему завернутая в черную материю,

отделяется от группы женщин и отходит куда-то на задний план, откуда

она, скрестив руки на груди, неподвижно наблюдает за происходящим, что

еще более усиливает впечатление мистичности всего этого спектакля. Это,

по-видимому, Олег, догадываюсь, и мне становится все более интересным,

какую же роль себе придумал хозяин "шабаша ведьм".

Фигуры почти полностью обнаженных женщин дергаются в бешеном темпе,

но вскоре замечаю, что постепенно их движения начинают приобретать

какую-то целеустремленность. Все, что выделывает при этом Мария, безумно

возбуждает, и меня охватывает дикое желание впиться в тело этой чертовки

и насладиться скрывающейся в нем бездной.