Мистер Икс - Секс-пир - Вулкан эротических фантазий

Все дальнейшее напоминало сценку театра мимики и жеста: дама беззвучно отворяла и затворяла рот, безумно пучила глаза, тыча пальчиком в дверку: щеколда, дескать, не закрыта! Не торопясь, я щелкнул задвижкой, достал сигарету. Пухлый кулачок тотчас же замаячил возле моего носа.

— Сиди тихо, — прочитал по губам "номенклатуры", — иначе убью.

За стенкой девки разухабисто мочились в унитазы, мыли руки, курили, смеялись, травили неприличные анекдоты. Ухватив криминал, "номенклатура" рефлекторно вытянулась в охотничью стойку — уши торчком, хвост пистолетом. В конце концов, мое терпение лопнуло:

— Не больно-то возникайте, милочка! Девчонки расслабились, отдыхают. Сами-то вон заперлись в туалете с молодым жеребцом.

— Ах, ты!.. С-с-сопляк, — только и прошипела она, начиная, по-видимому, догадываться, какую глупость сморозила.

С подчеркнутой наглостью во взоре я принялся оглядывать с ног до головы эту крашеную идиотку. И тут мои мысли неожиданно приняли совсем, совсем иное направление. Передо мной стоял очень и очень смачный бабец.

Большой бюст, развитые бедра, призывно отставленный, выпуклый зад.

— Что это вы так меня осматриваете? — сварливо просипела она, неожиданно переходя на "вы".

— Как это — "так"?

— Ну нескромно… вызывающе… Вам нужно помнить, что вы, в сущности, еще мальчик, а я… гм… взрослая женщина. Мне уже… гм… — Она поправила прическу кокетливым движением. — Ладно, неважно, мне достаточно лет, чтобы между нами…

Я сверлю "номенклатуру" взглядом голубовато-серых глаз (по моему твердому убеждению, совершенно неотразимых), и под их магнетическим воздействием язык моей "визави" стал как-то заплетаться, путаться в словах.

Все мои последующие действия выглядели, наверное, очень нагло.

Прежде всего, как мог, сжал ладонями необъятные груди. Она рванулась, но безуспешно. Мне удалось прижать "номенклатуру" к стенке, а через минуту моя рука уже шарила у нее под юбкой.

— Вы что, с ума сошли?! — вполголоса пыхтела она, отбиваясь руками и выставляя вперед довольно-таки круглые аппетитные коленки.

— Ничуть, — кряхтел я ей в самое ухо, — а почему вы на помощь не зовете? Смотрите, а то трахну прямо на унитазе.

— Меня! Здесь?! В этом грязном сортире! — Ее свистящий шепот возвысился до трагических высот. — Да вы знаете, кто я такая?! Я — замдиректора по АХЧ. Посмейте только!

— Посмею, посмею, не волнуйтесь.

— Я — мать семейства!

Согласитесь, это был очень слабый аргумент для подобной ситуации, и я рывком стянул с нее трусы.

— Вы, молодежь, безжалостны… — вздыхала она, — в вас нет ничего святого.

— Давай вставай сама. Иначе силой возьму!

— Как "вставай"?

— Известно как — раком!

— Ни-ког-да! — отчеканила она шепотом. — Я порядочная женщина и… и чтобы меня сношали после какой-то девки?! Они там, в общагах, трахаются, как обезьяны. Сегодня с одним, завтра — с другим.

— Вы же сами учили нас коллективизму, — напоминаю мстительно.

— Но… не до такой же степени!

— Ладно, хватит рассуждать. Становись в позу.

"Номенклатура" согнулась, обнажив довольно-таки привлекательное влагалище, обрамленное рыжеватыми кудряшками.

— Нет, — уперлась вдруг она, — без презерватива не дам…

— У меня нет…

— Зато у меня есть. Дай достану!

Она извлекла из внутреннего кармана небольшую пеструю упаковку импортных презервативов, вскрыла один пакетик и вытащила изделие. Кондом был бледно-розового цвета, с двумя небольшими шпорами из мягкой резины на конце.

И в этот момент крашеная особа увидела мой огнедышащий член. Рот у нее сразу же приоткрылся, губы, словно по команде, сложились буквой "о", а руки протянули мне резинку:

— Надевай!

— Это женская обязанность, — нагло ухмыляюсь.

Двумя пальчиками держа презерватив (остальные были грациозно отставлены), "номенклатура" хорошо отработанным жестом поднесла кондом к моему сортирному безумцу и накрыла его розовой резиновой шляпой, после чего раскатала резинку до самого корня.

— Сними пиджак, помнется.

Как ни странно, но "замдиректора" не прекословила. Про юбку даже и напоминать не пришлось. Блузку же она просто расстегнула.

— У тебя вся спина в родинках. Стало быть, счастливая…

— Как же, счастье прямо через край льется, — ответила она, ловко расстегнув застежку черного кружевного бюстгальтера.

Теперь на ней оставался черный узкий пояс с длинными резинками, поддерживающий капроновые чулки, и черные плавки, полупрозрачные и полуспущенные мною в процессе захвата "запретной зоны". Стянуть их до конца мне тогда не удалось, ибо этому мешали резинки пояса. Она поддернула плавки, взялась с боков за короткие шнурочки, потянула их, и трусики раскрылись сами собой и снялись с тела. Все легко и просто, когда знаешь, где и за что надо потянуть, Да, у этой бабы сбруя — первый класс!