Джон Перкинс - Дженнифер и Ники

— Мы приехали, — сказала Ники.

Дверь открылась, шофер и Ники помогли ей выбраться из машины. Они быстро пересекли тротуар и одолели пролет из восьми ступенек. Когда в замке звякнул ключ, шофер удалился. Они поднимались по длинной витой лестнице, и Дженнифер слышала, как ее каблуки гулко стучат по паркету. Ники держала ее за руку и вела по устланному ковром залу. Они остановились, потом снова открылась дверь.

— Когда ты познакомишь меня с твоим братом? — поинтересовалась Дженнифер.

— Он скоро будет. Джон уже пошел за ним. А пока ты сможешь освоиться. Я помогу тебе снять сапоги.

Они приближались к чему-то горячему.

— Камин? — спросила Дженнифер.

— Мы любим тепло, — пояснила Ники. — Огонь здесь никогда не гаснет.

Она усадила Дженнифер на плюшевый диванчик перед камином и, встав на колени, принялась стягивать с нее сапоги. Ее маленькие, упругие грудки то и дело касались коленей Дженнифер. Наконец, по легкому прикосновению рук к ее гладким разгоряченным ступням Дженнифер поняла, что так плотно облегающие ногу бобровые сапоги сняты. Она чуть запрокинула голову, устремляя невидящий взор в лицо Ники.

Дженнифер ощутила на своих губах первый поцелуй Ники, легкий, как лепесток розы. Ее губки обхватили, нежно посасывая, нижнюю губу Дженнифер, а ловкий остренький язычок принялся так старательно слизывать с нее сладкую влагу, что Дженнифер невольно застонала. «Точно кошка» , — подумала она. В своем изысканном искусстве любви Ники напоминала кошку.

Дженнифер обняла хрупкие плечики Ники, провела рукой по ее волосам, спускаясь по гладкому шелку спины все ниже к уютной ложбинке.

— Я хочу почувствовать на себе твое обнаженное тело. Эта одежда сводит меня с ума. Дай, я помогу тебе избавиться от нее.

Дженнифер сбросила твидовый жакет, а потом умелые руки Ники через голову стянули с нее свитер, освободив высокую упругую грудь. Ее соски сладострастно набухли, и ей хотелось знать, смотрит ли теперь на них Ники. По крайней мере, она на это надеялась. Она стянула брюки со своих длинных ног и откинулась на спину. Теперь она лежала, чуть раздвинув колени. Руки Ники ласкали внутреннюю поверхность ее бедер, вот они достигли пушистой поверхности лобка, кончики пальцев заплясали на срамных губах.

— О, как я хочу видеть тебя! — вырвалось у Дженнифер.

— Лучше вообрази меня.

— Тогда прижмись ко мне покрепче. Если не увидеть, так дай мне почувствовать тебя.

Они лежали на диване, перед потрескивающим камином, обнаженные, похожие на двух больших кошек, одна — зрячая, другая — ослепшая, и руки каждой ласкали и тискали грудь подруги, вновь и вновь скользя по теплым шелковым изгибам тела. Теперь, когда ее глаза были завязаны, Дженнифер чувствовала, как инстинкты пробуждаются в ней, обретая новую свободу. Точно вместе со зрением она утратила сознательную часть самой себя и слепота сделала ее невидимой.

Она выгнулась всем телом, когда губки Ники принялись колдовать у ее чресел. От ритмичных движений маленького острого язычка, работавшего подобно головке дятла, ее обдавало горячей волной наслаждения.

— Чертовка! — жарко прошептала Ники, — ты вся мокрая… Это слаще меда.

Ники подняла в воздух дрожащие ноги Дженнифер, и ее язычок глубоко проник в щель наслаждения. Возбуждение достигло предела. Дженнифер не могла более терпеть. Обвив ногами голову Ники, она неистово вращала задницей, описывая круги на плюшевой поверхности дивана.

Ее руки терзали тело мучительницы, взбираясь на горы и низвергаясь в расщелины женской плоти. Она выгибалась дугой, бросаясь из стороны в сторону, а потом ее руки и губы обретали жаждущую, влажную плоть Ники и упивались ею.

Из горла Ники вырвалось глухое рычание, и Дженнифер почувствовала, как волоски на шее у девушки встали дыбом. Ей представилась Ники с длинными черными усами и пучками белоснежных волос над миндалевидными глазами — существо, преисполненное таинственности и бесконечно желанное. Вспоминая о задуманном снимке, она мысленно видела ее, окруженную кошками, рычащую прелестницу с непроницаемо-янтарными глазами и своевольно изогнутым хвостом.

Вкус Ники будил в душе Дженнифер все новые образы: вот ее язык проник между лепестками розы. Нектар течет по губам. Пахнет чем-то здоровым, и свежим, и удивительно вкусным. Дженнифер прижалась щекой к нежным лепесткам цветка, кончиком языка провела по краю крохотного розового отверстия, осторожно и медленно, так осторожно, как только могла, обхватила губами клитор. Она знала, как чувствительна эта часть тела, и, избегая прямой ласки, еще раз со всей нежностью, на какую была способна, провела языком по обнаженной щелке.