Роузи Кукла - Любушки-Любки

Само действие в балете это эротика. Но мало кто знает обратную сторону балета. Ведь оркестр в балете не только задает ритм танцу, но и заглушает топот пуантов и шумное дыхание разгоряченных женских тел. Балерины потеют, как лошади и парфюм от них будь здоров. Поэтому мужчины и мальчики, в балете привыкшие к этому часто отдают предпочтение и привязанность своему же полу. Впрочем, как и женщины.

До какого-то времени я была в стороне от всего этого, но я росла в таком окружении, где и дома и в школе все разговоры начинались и заканчивались сексом. Я старалась не подключаться к этому, да и мама считала, что мне до этого еще очень рано. Девчонки, подружки даже стали посмеиваться надо мной. Подтрунивать, зло подшучивать. Я оставалась среди них гадким утенком.

В поездках на гастролях мне ничего другого не приходилось, как жить среди своих сверстниц, и в некоторых случаях — в среде маленьких развратниц. Спать, отдыхать и слышать их бесконечные разговоры, все об одном.

Хотела того я или нет, но невольно быстро просвещалась. Я вела себя так, что давала понять моему окружению, что это мне не нравится. Но в тайне, от всех, я признавалась себе, что наоборот, это все, что меня окружало, мне нравилось.

Многое было пошло и не искренним, но это возбуждало мое любопытство. Мама была для меня не просто заботливой, а самой настоящей подругой. Поэтому, когда я, подолгу стала засиживаться в туалете, она сразу поняла, что я там мастурбирую. Не ругая, меня она стала, мне объяснять, что это происходит с каждым человеком и это нормальное явление, поэтому не надо скрываться, прятаться, но и сильно показывать всем этого тоже не надо.

Она откровенно рассказала мне, что тоже мастурбирует и даже рассказала как. Мама для меня всегда была непререкаемым авторитетом и на этот раз ее любовь, чуткость уберегли меня от повсеместного греха, которым страдали мои подруги. Они мастурбировали не меньше меня, но все это делали тайно или наоборот, выставляли напоказ, вели глупые и вызывающие разговоры об этом.

Девочки соперничали между собой на сцене и в жизни. Все время друг перед дружкой хвастались и безудержно врали. Особенно врали насчет своих подвигов в любви. То кто-то из них сочинял, что встречается с взрослыми парнями, а другие перебивали и врали, что они стали аж любовницами и им дарят взрослые мужчины подарки.

На самом деле никто не обращал на них никакого внимания, и они начинали флиртовать и заниматься любовью друг с другом.

Как — то раз, я осталась одна в номере и не пошла с девчонками. Мы были на гастролях и жили в каком-то старомодном доме отдыха. Экономили деньги. Толи я болела, то ли растянула ногу или еще что-то, но мне потребовалось что-то, и я зашла в соседнюю комнату, к девочкам постарше.

Дверь была не заперта, и я зашла в комнату.

Я уже собралась спросить кого-то, и пока я стояла за шторами у входной двери, я успела заметить, что из-под одеяла одной из кроватей показались голова и личико сначала одной девочки, а затем и другой. Девочки были полуобнажены и нежно обнявшись, целовались.

Такое поведение девочек считалось в нашей среде верхом любви и нежности. Девочки старались выставить напоказ такие свои отношения. Я уже знала, что это такое, и много раз слышала от девчонок кто и с кем спит. Они даже показывали мне на такие пары. Поэтому, я не особенно потряслась увиденным. Я отвела штору и вошла в комнату, спросила, взяла что-то у них и ушла в свою комнату. Но вечером, оставшись одна, я невольно вспоминала увиденное и меня это явно заинтересовало.

Ночью я проснулась от стонов и страстных женских вздохов, которые не очень громко, но отчетливо доносились из-за стены. Моя кровать стояла у стены соседнего номера, поэтому я эти звуки сразу услышала. Я проснулась и стала прислушиваться. Я не знаю почему, но мне захотелось слышать все, что там за стеной происходило. Я прижалась ухом к стене.

Я не различала слов. Но интонация их мне была понятна. Один голос упрашивал, а другой голос настаивал. Потом голоса замерли, и я стала различать другие звуки. Скрип кровати, ели слышные постанывания, громкий шепот каких-то ласковых слов. Затем еще сильнее стали слышны постанывания, переходящие в негромкие возгласы и глубокие вздохи.

Так продолжалось довольно долго, я возбудилась и все время прислушивалась. Однако вскоре я стала терять внимание к этим звукам, так как они монотонно повторялись и мне стали не интересны. Я отвернулась и попыталась уснуть, но возня за стеной мне все время мешала. Кроме того вскоре стоны и вздохи сменили тональность. Видно, поменялись местами, решила я. И опять тот же набор вздохов и стонов. Я уже не могла просто так лежать и представлять, что там происходит за стенкой.