Роузи Кукла: Анжела

Млада зашла, и мы, немного смущаясь, слегка поцеловались в щечку. От нее исходил тонкий аромат французских духов и нежный запах здорового женского тела.

Моя резиденция была великолепна. Отдельно кабинет, спальня, большая комната для встреч и совещаний, ванная и туалет. Все в хорошем виде, красиво и удобно. Я накрыла маленький стол в кабинете. Здесь мне было уютней, и мебель располагала к хорошему настроению и отдыху.

Млада присела на краешек кресла, высоко обнажив красивые ноги. Она все еще не могла привыкнуть и расслабиться, молча, рассматривала обстановку. Она очень красиво и эффектно смотрелась в моем кабинете, и я даже залюбовалась ей. Видимо я увлеклась, разглядывая ее, и немного смутила. Желая разрядит обстановку я предложила выпить вина, она согласилась и мы стали общаться.

Примерно через сорок минут мы уже были в ином настроении и измерении. Сказывались славянские корни. Мы весело болтали и довольные друг дружкой смеялись. При этом я стала замечать, что не только она, но и я ей нравлюсь. Разговор шел о наших родных и близких, и я услышала о ней немного интересного.

Это разговор нас сблизил и как-то так сам по себе перешел на тему работы, наших проблем. В разговоре мы незаметно подошли и к этой теме.

— Скажи, почему ты велела мне молчать о девочках? — Спросила она и довольно откровенно смотрела в глаза.

— Знаешь, Млада, я очень откровенный человек и тебе может не понравиться, что я тебе скажу. Поэтому ты подумай, прежде чем спросишь меня об этом еще раз.

— Я подумала. И опять спрашиваю.

— Хорошо. Я напрямую тебе не отвечу на вопрос, а прошу простить меня за прямоту и спрошу тебя. Как ты к этому относишься?

— Что ты имеешь в виду?

— То, о чем ты меня спрашиваешь.

— Ты хочешь спросить меня, — уточняет Млада, осторожно подыскивая правильные слова, — Как я отношусь ко всем таким девочкам? Так я тебя понимаю?

— Ну, пускай будет так. — Говорю я, а сама замираю в ожидании ее ответа.

Млада молчит. Смотрит мимо меня, думает.

— Ты, знаешь, я врач и воспринимаю жизнь так, как я ее вижу из своего кабинета. Врачи по-другому ко всему относятся. Им нужен материал для работы и размышлений. И наши девочки дают мне такой материал.

— Интересно, — Говорю я. — по-твоему, и я для тебя материал для размышлений?

— Ну, в какой-то мере так. Ты ведь тоже мой пациент и я тебя тоже изучаю.

— Слушай, Млада! Только не говори мне, что ты меня изучила, хорошо!

— Хорошо, Анжела. Но если ты хочешь знать, что я думаю, о тебе, то я отвечу.

— Нет, давай оставь это при себе. Лучше давай еще выпьем. Давай выпьем с тобой за любовь!

И мы с ней пьем. Потом еще. И опять за любовь. И так довольно много раз.

Я уже чувствую, что мы с ней перебираем. Но в меня словно черт какой-то вселился и я все никак не могу остановиться. Млада уже не такая скованная, напротив она уже расслабилась так, что сидит с ногами в кресле, пиджак на диване, туфли разбросаны. Короткое платье задралось и у нее высоко обнажились ее красивые ноги так, что я вижу, как их эротично обтягивают чулки, вижу застежки и натянутые резинки пояса. Ее поза настолько откровенна, что я все время смущаюсь при разговоре, и она это замечает. Она мне все больше нравится. И я делаю первый бросок.

— Млада, что ты там хотела обо мне сказать? Что ты там наразмышляла, а? — Говоря, а сама с тревогой и беспокойством жду ее ответа.

— Что я думаю? Так ведь все очень просто. — Медленно говорит она, неуверенно рассматривая бокал вина в руках.

— Ты такая же, как те девчонки! Вот, что я размыслила, нет, не так, вот что я замыслила.

Я понимаю, что она опьянела, так как не очень-то правильно может подобрать слова. Я мучительно думаю, что ответить и она это чувствует.

— Ты, что? Обижаешься? Прости меня за это, ну как это по-русски. За, за..

Она ищет слова, и я прихожу ей на помощь и подсказываю.

— Откровенье. — Слово откровенье.

— Красиво. — Говорит она и, выпив вино, протягивает мне пустой бокал.

— Что красиво? — Спрашиваю, так как уже и сама начинаю терять нить нашего разговора.

— А все красиво! И слова красивые и девочки. Хочешь, я тебе скажу, как я знакомилась с девочкой. — И она, рассматривая мой удивленный взгляд, смеется, красиво обнажая белые ровные зубы.

— Да, да! Я такая же, как ты! Что не доверишь, нет, не так… — Ты не веришь?

— Смотри, какая я девонька! Классовая, нет, не так, наверное — классная?

Она не совсем уверенно выбирается из кресла. Стоя босыми ногами на полу начинает танцевать, плавно покачивая покатыми бедрами передо мной. Что-то такое напевает и медленно протягивает руки вдоль своих бедер, вдоль тела и, приподняв их над головой, начинает очень эротично покачивать бедрами. Я смотрю на нее и восхищаюсь ее непринужденной смелости и откровеньем. Ее тело так эротично выгибается, что она начинает медленно поворачиваться, все время, покачивает бедрами как арабская танцовщица. Протягивая руки вдоль тела цепляет пальцами и задирая вверх и без того коротенькую юбочку. Я вижу под ней открытые участки белой кожи между белыми трусиками и краем чулок. Она поворачивается ко мне спиной и страстно выгибает попку, руки закидывает за голову и распускает свои густые и темные волосы по плечам, а затем изгибается и откидывает голову. Ее волосы красивыми волнами покачиваются передо мной. Она медленно переступает назад и приближает ко мне свое изгибающееся тело.